Легкий человек   ::   Горький Максим

- С именинницей, Паня!

- Ладно,- отвечает девочка.

- Чучело! - внушает ей Степаха.- Надо сказать - благодарствую!

- Да - ладно! - с сердцем повторяет девочка.

Треть жилища прачки занимает большая печь; там, где когда-то был полок, стоит широкая кровать, в углу, под образами, стол, покрытый к чаю, у стены - широкая скамья, на нее удобно поставить корыто. В открытое окно смотрит глазами нищей мохнатая собака, положив на подоконник тяжелые лапы со сломанными когтями; на окнах - горшки герани и фуксии.

- Умеет жить,- говорит Сашка, оглядывая убогую комнату, и подмигивает мне: дескать - это я шучу!

Хозяйка озабоченно вынимает из печи пирог и щелкает ногтем по его румяной корке. Паша вносит самовар, светлый, как солнце, и угрюмо косится в сторону Сашки, а он говорит, облизывая губы:

- Чёрт! Надо мне жениться - люблю пироги!

- Женятся не ради пирогов,- разумно замечает Степаха.

- Я понимаю!

Полногрудая прачка весело смеется, но глаза ее смотрят серьезно, когда она говорит:

- Успеешь жениться, и меня забыть успеешь.

- А ты скольких забыла? - спрашивает Сашка, ухмыляясь.

Степаха тоже улыбается; одетая пестро не по годам, она похожа не на прачку, а на сваху, на гадалку.

Дочь же ее, точно тихий гномик грустной сказки, лишняя среди нас да, кажется, и вообще лишняя на земле. Ест она осторожно, точно это не пирог, а костистая рыба.