JК
Брачный аферист :: Лаврова Ольга
Страница: 51 из 97Столько сидеть! Нет,ну как ты мог?!
Ладжун откачнулся назад, будто ударенный, и впервые посмотрел ей в лицо – потерянно посмотрел, слепо.
– Это длинная история… – пробормотал он; осекся от невозможности хоть что-то свое объяснить простодушной, так нежданно и непритворно горюющей о нем женщине и лишь рукой махнул: – Ах, Танечка!..
Весь его глубоко загнанный страх перед будущим, и нестерпимая жалость к себе, и сознание безвозвратно загубленной жизни – все слилось в этом коротком стоне. Как говорится, ни одному актеру не сыграть.
После ухода Горностаевой Ладжун продемонстрировал один из резких скачков настроения, которые были ему присущи.
– Дура какая! – заговорил он, распаляясь. – Дура, что пришла. Она же знала, что я могу ее опозорить! Я ее не стал топить, потому что одинокая женщина. Черт с ней. Но еще мораль читает! Еще мне не хватало!..
Уязвленный тем, что публично пережил миг слабости и абсолютного банкротства, Ладжун задним числом кинулся мстить Горностаевой.
– Что она из себя изображает? Кристально чистый человек из сейфа не будет деньги давать. Она не из сумочки брала, а из сейфа!
– Ты видел?
– Если б не видел, я б не говорил.
– Значит, опять настаиваешь на прежних показаниях?
– Конечно, она меня пускала в контору в эту, в кассу.
Дайнеко подлил масла в огонь:
– Не верю. Горностаева выглядит женщиной порядочной и искренней.
– Я был, видел, понимаете? Проверяйте, пожалуйста.
Ладжун откачнулся назад, будто ударенный, и впервые посмотрел ей в лицо – потерянно посмотрел, слепо.
– Это длинная история… – пробормотал он; осекся от невозможности хоть что-то свое объяснить простодушной, так нежданно и непритворно горюющей о нем женщине и лишь рукой махнул: – Ах, Танечка!..
Весь его глубоко загнанный страх перед будущим, и нестерпимая жалость к себе, и сознание безвозвратно загубленной жизни – все слилось в этом коротком стоне. Как говорится, ни одному актеру не сыграть.
После ухода Горностаевой Ладжун продемонстрировал один из резких скачков настроения, которые были ему присущи.
– Дура какая! – заговорил он, распаляясь. – Дура, что пришла. Она же знала, что я могу ее опозорить! Я ее не стал топить, потому что одинокая женщина. Черт с ней. Но еще мораль читает! Еще мне не хватало!..
Уязвленный тем, что публично пережил миг слабости и абсолютного банкротства, Ладжун задним числом кинулся мстить Горностаевой.
– Что она из себя изображает? Кристально чистый человек из сейфа не будет деньги давать. Она не из сумочки брала, а из сейфа!
– Ты видел?
– Если б не видел, я б не говорил.
– Значит, опять настаиваешь на прежних показаниях?
– Конечно, она меня пускала в контору в эту, в кассу.
Дайнеко подлил масла в огонь:
– Не верю. Горностаева выглядит женщиной порядочной и искренней.
– Я был, видел, понимаете? Проверяйте, пожалуйста.