Лев Толстой   ::   Горький Максим

Среди природы юга, непривычно северянину разнообразной, среди самодовольно пышной, хвастливо разнузданной растительности, он, Лев Толстой - даже самое имя обнажает внутреннюю силу его! - маленький человек, весь связанный из каких-то очень крепких, глубоко земных корней, весь такой узловатый,-среди, я говорю, хвастливой природы Крыма он был одновременно на месте и не на месте. Некий очень древний человек и как бы хозяин всего округа,- хозяин и создатель, прибывший после столетней отлучки в свое, им созданное, хозяйство. Многое позабыто им, многое ново для него, всё - так, как надо, но - не вполне так, и нужно тотчас найти - что не так, почему не так.

Он ходит по дорогам и тропинкам скорой, спешной походкой умелого испытателя земли и острыми глазами, от которых не скроется ни один камень и ни единая мысль, смотрит, измеряет, щупает, сравнивает, И разбрасывает вокруг себя живые зерна неукротимой мысли. Он говорит Сулеру:

- Ты, Левушка, ничего не читаешь, это нехорошо, потому что самонадеянно, а вот Горький читает много, это - тоже нехорошо, это от недоверия к себе. Я - много пишу, и это нехорошо, потому что - от старческого самолюбия, от желания, чтобы все думали по-моему. Конечно,- я думаю хорошо для себя, а Горький думает, что для него нехорошо это, а ты ничего не думаешь, просто: хлопаешь глазами, высматриваешь - во что вцепиться. И вцепишься не в свое дело,- это уже бывало с тобой. Вцепишься, подержишься, а когда оно само начнет отваливаться от тебя, ты и удерживать не станешь. У Чехова есть прекрасный рассказ "Душечка",- ты почти похож на нее.

- Чем? - спросил Сулер, смеясь.

- Любить - любишь, а выбрать - не умеешь и уйдешь весь на пустяки.

- И все так?

- Все? - повторил Л. Н.- Нет, не все.