Лёд   ::   Сорокин Владимир Георгиевич

– Я сто лет не сосал, ты чего?

– Позавчера? А? Когда я курей возил. А у тебя твои козлы были. Нет, что ль?

– Да ты чего? Кел? Мы новый «ВВ» слушали.

– Ты не пизди главному. Мудаки. Вы не врубаетесь ни хуя. – Он отхлебнул из бутылки. – У чеченов дохлых мозг знаешь какой был? Как сыр швейцарский. С дырами. Вот такими. От чего? От дури. Понял?

– Ты уже рассказывал, – Гена сунул в рот жвачку. – Кел, а от пива печень жиром заплывает.

– Задумайся, на хуй. Предупредил. В последний раз.

Кела вышел.

– Ой, бля… – вздохнул Гена. – Как давёж надоел. Бля, чего они на качалове так помешаны? Витек, Шпала, Бомбер, – они ж тупота, все с двумя извилинами, понятно, чего им не качаться. Но Кела-то – умный. Он книг больше прочел, чем они все. И туда же – здоровое тело, бля, здоровый дух. И мне, бля, каждое утро гантели эти вонючие в постель сует! Представляешь? Я сплю, бля, а он – под жопу мне гантели! Дурдом…

Лапин смотрел в экран. Встал:

– Ушел я.

– Чего ты?

– Дело есть еще…

– Лап, чего ты сегодня такой?

– Какой?

– Ну… как побитый?

Лапин глянул на него и рассмеялся. Приступ истерического смеха заставил его согнуться.

– Ты чего? – не понимал Гена.

Лапин хохотал. Гена смотрел на него.

С трудом Лапин успокоился. Вытер выступившие слезы. Тяжело вдохнул:

– Все… ушел.

– А пивняк?

– Какой?

– Ну, ты же в пивняк меня позвал?

– Пошутил.

– Ну и шутки у вас, малэчык.

Лапин вышел.