JК
Любовь после Дружбы :: Зайончковский Олег Викторович
Страница: 1 из 16---------------------------------------------
Олег Зайончковский
Любовь после «Дружбы»
Нижеследующая история относится к тем еще временам, когда у нас водились индейцы. Вымирали постепенно, но еще водились. Впрочем, может быть, их и на ту пору оставалось уже только двое на весь город – двое последних престарелых могикан. Их тогдашние индейские имена унесла река забвения; в мире же бледнолицых их звали Гарик и Геныч.
Разумеется, нелегко приходилось индейцу в СССР. Тогда считалось, что индейскому народу надо жить в Америке – жить и бороться там за свои права. А у нас все народы соединились в общность – такую общность бледнолицых, именуемую «советский народ». Эта общность днем училась и трудилась, а по ночам спала в койках. Что же оставалось делать нашим индейцам, пусть немногочисленным, если они-то хотели днем бездельничать, покуривая трубку, а ночью красться тропой войны? Ничего им не оставалось, кроме как притворяться обыкновенными гражданами, ходить в школу и стареть, забывая постепенно свои настоящие имена.
Но иногда индейский дух давал все-таки о себе знать…
Однажды, теплой июньской ночью, а правильней сказать, поздним вечером, потому что ночь в июне приходит только назавтра, Гарик и Геныч сидели в детсадовской беседке и курили. Табак был просто табак, но он кружил им головы, потому что индейцы только недавно научились затягиваться «в себя».
Олег Зайончковский
Любовь после «Дружбы»
Нижеследующая история относится к тем еще временам, когда у нас водились индейцы. Вымирали постепенно, но еще водились. Впрочем, может быть, их и на ту пору оставалось уже только двое на весь город – двое последних престарелых могикан. Их тогдашние индейские имена унесла река забвения; в мире же бледнолицых их звали Гарик и Геныч.
Разумеется, нелегко приходилось индейцу в СССР. Тогда считалось, что индейскому народу надо жить в Америке – жить и бороться там за свои права. А у нас все народы соединились в общность – такую общность бледнолицых, именуемую «советский народ». Эта общность днем училась и трудилась, а по ночам спала в койках. Что же оставалось делать нашим индейцам, пусть немногочисленным, если они-то хотели днем бездельничать, покуривая трубку, а ночью красться тропой войны? Ничего им не оставалось, кроме как притворяться обыкновенными гражданами, ходить в школу и стареть, забывая постепенно свои настоящие имена.
Но иногда индейский дух давал все-таки о себе знать…
Однажды, теплой июньской ночью, а правильней сказать, поздним вечером, потому что ночь в июне приходит только назавтра, Гарик и Геныч сидели в детсадовской беседке и курили. Табак был просто табак, но он кружил им головы, потому что индейцы только недавно научились затягиваться «в себя».