JК
Брайтон бич авеню :: Молчанов Андрей
Страница: 83 из 176 – Опять, твою мать!
– Заткнись, стерва! – в приливе отчаянной ярости взревел Дробызгалов, выбегая в коридор и хватая трубку, свисающую до пола, всю в утолщениях изоляции – синей и красной.
– Женька? – послышался голос одного из приятелей – клерка в аппарате больших милицейских властей. – Ты когда из норы своей наконец переселишься?
– Разве в другую нору, в могилу, – морщась и прикрывая ладонью ухо, дабы не слышать детского визга, молвил Дробызгалов. – Ты-то как? Хапнул квартирку? Дали?
– Нет… У нас все мимо… Как перетасовка штатов – из других городов кадры прибывают, и весь фонд – им… Тоже – кошмар! Теща, тесть, дети… Вшестером в двух комнатах.
– Но хоть все свои…
– Тебе бы таких своих… Ладно. Тут разговор я слышал… Я из автомата звоню, усекаешь?
– Та-ак… – похолодел Дробызгалов.
– Кушают тебя, Женя. Считай, съели. Шеф твой. Так что учти.
– Выход? – произнес Дробызгалов отрывисто.
– Какой еще выход?! Там… беда. Злоупотребления, подозрения на взяточничество, человека своего провалил…
Держишься пока на теневике этом… В общем, или проявляй доблесть и находчивость, или подавай рапорт. Да! – решай срочно, а то вызовут к нам и – привет. В комендатуре наручники и в кепезе… Система отработана. Думай, Женек, взвешивай.
Пока!
Дробызгалов понуро застыл. Положил нетвердой рукой трубку.
Затем, преисполнившись решимости, оделся и вышел на улицу.
Он ехал к Мордашке.
– Заткнись, стерва! – в приливе отчаянной ярости взревел Дробызгалов, выбегая в коридор и хватая трубку, свисающую до пола, всю в утолщениях изоляции – синей и красной.
– Женька? – послышался голос одного из приятелей – клерка в аппарате больших милицейских властей. – Ты когда из норы своей наконец переселишься?
– Разве в другую нору, в могилу, – морщась и прикрывая ладонью ухо, дабы не слышать детского визга, молвил Дробызгалов. – Ты-то как? Хапнул квартирку? Дали?
– Нет… У нас все мимо… Как перетасовка штатов – из других городов кадры прибывают, и весь фонд – им… Тоже – кошмар! Теща, тесть, дети… Вшестером в двух комнатах.
– Но хоть все свои…
– Тебе бы таких своих… Ладно. Тут разговор я слышал… Я из автомата звоню, усекаешь?
– Та-ак… – похолодел Дробызгалов.
– Кушают тебя, Женя. Считай, съели. Шеф твой. Так что учти.
– Выход? – произнес Дробызгалов отрывисто.
– Какой еще выход?! Там… беда. Злоупотребления, подозрения на взяточничество, человека своего провалил…
Держишься пока на теневике этом… В общем, или проявляй доблесть и находчивость, или подавай рапорт. Да! – решай срочно, а то вызовут к нам и – привет. В комендатуре наручники и в кепезе… Система отработана. Думай, Женек, взвешивай.
Пока!
Дробызгалов понуро застыл. Положил нетвердой рукой трубку.
Затем, преисполнившись решимости, оделся и вышел на улицу.
Он ехал к Мордашке.