Страница:
197 из 465
А Синепапич пищал Никанору Ивановичу из угла: затяжная болезнь; но здоровообразием станет она; обитатели шара земного – здоровообразы; земной шар – лечебница; буйств никаких, – значит: что же держать его!
– Что вам, профессор, здесь делать-то? Дома, поди, – лучше будет?
Сердечно пожал ему руку; и – ринулся к этой руке Куланской.
Был услышан, когда две спины в сюртуках проходили сквозь дверь коридора, восторженный вскрик —
– «голова за троих!» —
Куланского. Профессор же с бледной, как мел, головою, поставленный наискось, вдруг просутулясь, осел, стал расплеким, губа отвалилась; и шрам прочсрнился; казалось: дорогою ровною шел; и наткнувшись на мрачную пропасть, – отдернулся; странно глазную повязку рукою сорвал и кровавою ямой глазницы показывал – ужас.
– Зачем это вы, – Серафима его оправляла: глазную повязку надела; а он, отдавая себя в ее руки, прощален с «малюткой» своей, от которой его отрывали:
– Куда я пойду, – дело ясное?
– Дом?
– Дома – нет: никого.
– Дома – нет!
Уронил меж ладонями голову. А Никанор – по плечу его:
– Ты, брат, Иван, – не волнуйся… Так чч-то: образуется… Есть помещенье, возможности… Ты, я – так: ум хорошо, а два – лучше… Три – лучше всего: Серафима Сергевна, – так-эдак. Втроем проживем!
Серафима, взяв за руку:
– Милый, – обидели вас; нет, не вас, а – себя лишь: слепые, достойные жалости.
|< Пред. 195 196 197 198 199 След. >|