Матрос с Бремена (сборник рассказов)   ::   Шоу Ирвин

Теперь она уже не могла называть фиксированные цены и упорно их отстаивать в жарком споре. Их главный бизнес шел на спад.

Теперь мистер Гольдштейн превратился в посудину без руля и без ветрил, носимую по бурным морям европейской коммерции. К нему являлся клиент и, бросая на прилавок свой костюм, спрашивал его:

-- Ну, мистер Гольдштейн, сколько возьмете за работу?

Долго, минут пять, взирал он на костюм, пожимал беспомощно трясущимися, как холодец, полными плечами, уже позабыв о привычке в таких случаях заглядывать в заднюю комнату, к жене, чтобы воспользоваться прозорливой ее расчетливостью, и в конце концов, все еще пожимая плечами, говорил:

-- Не знаю. Может, зайдете позже, когда вернется миссис Гольдштейн?

Но обычно ушлый клиент чувствовал близкую победу и старался обратить в свою пользу нерешительность портного.

-- Видите ли, я очень спешу,-- шел он в атаку.-- Дочь моего брата завтра выходит замуж, и мне позарез нужен этот костюм. Это вопрос жизни и смерти. Ну, в таком случае я дам вам за все,-- говорил он вкрадчиво,-семьдесят пять центов.

Клиент, конечно, отлично понимал, что работа стоит, по крайней мере, вдвое дороже, но, как говорится, попытка не пытка. И потом он, захлебываясь от радости, рассказывал о триумфе своей семье. Евреи, конечно, милосердный и доброжелательный народ, готовый пощадить заклятых врагов, если они повержены на поле боя, но бизнес есть бизнес и тут уже начинаются козни дьявола, стоит только заслышать звон монет, падающих на прилавок.