Меч на закате   ::   Сатклифф Розмэри

Девушка прошла прямо к седоволосой старухе, которая сидела на низком табурете, почти на корточках, у очага, — непристойно жирное существо с толстыми ляжками и отвисшими подбородками, которое дышало тяжело, как огромная жаба, — и, бросившись на землю рядом с ней, разразиласьбыстрым потоком слов на своем языке. Я ничего не понимал, но знал, что она рассказывает старухе обо всем, что произошло в форте; а мужчины и женщины, набившиеся в большую землянку, слушали ее и наблюдали за мной.

Я все явственнее ощущал на себе их глаза, которые видели все, не выдавая ничего своего взамен; а девушка и старуха разговаривали — вопрос и ответ, вопрос и ответ — на своем быстром непонятном языке, который напоминал мне дождь, стучащий в грозу по широким листьям. Молодые женщины, стоящие у стен, начали с тихими причитаниями раскачиваться взад-вперед, приступая к ритуальному оплакиванию. В землянке стало так душно, что мне показалось, будто в ней совсем нет воздуха, только торфяной дым и лисья вонь.

Наконец старуха подняла глаза, отбросила за спину похожие на паутину волосы и скрюченным землистым пальцем поманила меня к себе. Я подошел и встал перед ней, пригнувшись под низким потолком, и она откинула голову назад и сделала пальцем еще один знак, на этот раз вниз.

— На колени, встань на колени, Солнечный Человек. Как я могу разглядеть тебя, а тем более — разговаривать с тобой, если ты стоишь надо мной и твои плечи поднимают крышу?

— Делай, как она говорит, — пробормотала девушка. — Она — Старейшая.

Я опустился на колени и откинулся на пятки, так что мое лицо оказалось ненамного выше лица старухи, сидящей на своем табурете, и она наклонилась вперед, вглядываясь в меня блестящими жабьими глазами.