Мелочи архиерейской жизни   ::   Лесков Николай Семенович

Но в таком случае, что же он так бережно нёс в руке, спрятанной за пазуху? Неужто “одно слово умного человека”? Но где же он нашёл так скоро этого умного человека? Или у него есть свой “чёрный угол”, где такой человек спрятан? Но тогда зачем же он посылал её разыскивать умного человека, если такой, как Святогоров конь, у него всегда наготове под замком, удила грызёт и бьёт от нетерпенья копытом об измрамран пол?

Все это было невыразимо любопытно и раздражительно.

Преосвященный молча сел к столу, положил себе в свою голубую чашку ложечку варенья и молча же начал её долго и терпеливо размешивать.

Вежливая гостья не прерывала хозяина — она только искоса поглядывала на него, стараясь проникнуть, принёс ли он ей нужные для взятки деньги, или он принёс только одно могучее слово очень умного человека, с которым, как ей казалось, владыка удалялся для совещания.

И ей было крайне досадно на застенчивость архиерея, который, очевидно, был чем-то смущён и как бы не решался возобновлять прерванного разговора.

Она отпила свою чашку, поставила её на стол и сделала решительное движение, как будто готовясь встать и распроститься.

Архиерей это заметил и, тронув её слегка за руку, произнёс:

— Не торопитесь.

Она осталась. Владыка опять мешкал, работая в чашке ложечкою, и, наконец, отпив чайку, начал, покряхтывая и морщась:

— Все так и идёт, поветриями… то такая болезнь, то другая… У меня на сих днях проездом из Петербурга генерал был… тоже дела имеет и тоже досадует и жалуется: “совсем, говорит, умные люди у нас переводятся; прежде будто были, а потом стало все менее и менее, и теперь совсем нет”.