Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

— Именно этот штрих дорисовал емулетчика, уверил в неслучайном исходе схватки. — Сильный бой! Такой состав, такое прикрытие, на одном зевке в дамки не проскочишь, верно? — Тимофей Тимофеевич вслух выкладывал свои соображения. — Нужна мысль, нужен характер... Если коротко: яростно дрались, товарищ лейтенант. Яростно. Из себя не сказать чтобы удалой, щупленький, а поди-ка, двоих... Год рождения?..

— Двадцать второй.

— Начали сержантом?

— Да. Под Харьковом.

— Двадцать один стукнуло?

— Нет еще... Стухнет. Как раз через четыре дня.

— Домашние... — в таких случаях Хрюкин темы дома касался осторожно, но что-то ему подсказывало: лейтенант вспомнит о матери. И хорошо вспомнит. — Домашние... поздравят, наверное?

— Прошлый год, на двадцатилетие, мама сама приехала. Я и не ждал. С Урала... Да с шаньгами!

— С шаньгами!.. Видите, какая у вас мама, — сказал Тимофей Тимофеевич, как будто летчик усомнился в своей маме. — Кто командир БАО?

— Майор Пушкин.

— Несем потери, жаль, очень жаль, сплошь молодые товарищи, ваши ровесники... Двадцать один год — дата. «Очко»!.. А почему потери? Немец в небе притих, а мы, надо признать, самоуспокоились. Частично. Такие факты налицо. Свободный поиск, прошел по фронту, туда-сюда и — дома. Как будто дело сделал. А враг еще силен.

— Показал сталинградский клык, — сказал Павел.