JК
Мой генерал :: Бакланов Григорий
Страница: 15 из 67Вера нежно положила мне голову на плечо:
– Вот такой мог бы быть у нас…
Вся рука моя напряглась, как от тяжести, я поспешил закурить, чтобы она не заметила, не обиделась.
Она как-то сказала: “Можно спать под одним одеялом и видеть разные сны”. Мы уже видели разные сны.
В воскресенье, в тот час, когда все мамки и няньки гуляют с детьми, я поднялся на четвертый этаж, позвонил. Я знал, что скажу, если откроет старуха. Но что сказать Наде, как все будет, не представлял себе. Хотел купить букетик цветов.
Явно слишком. Купил погремушку Витьке. И вот с погремушкой в руке стоял перед дверью, ждал. Сердце колотилось так, что отдавало в ушах. Позвонил еще раз.
Длительно. Шаги. Голос Нади: “Галя, ты? Господи, что вы так скоро?” А я, охрипший вдруг, слова не мог сказать. Дверь открылась. В тюрбане на голове, в белом запахнутом купальном халате, в тапочках на босу ногу она стояла по ту сторону порога, я – по эту. Молча. Я переступил порог, обнял, чувствуя ее всю, целовал влажную ее шею, вдыхая ее запах.
– Сумасшедший!- сказала она и за спиной у меня толкнула дверь. Щелкнул замок.
Глава III
Не раз потом я вспоминал, как, лежа у меня на руке, она вдруг села резко, глаза безумные: “Это он тебя подослал? Говори правду! Чтоб ты проверил… Да?”. И вглядывалась, вглядывалась в меня безумным взглядом, придерживая простыню у горла, будто хотела удушить себя.
– Вот такой мог бы быть у нас…
Вся рука моя напряглась, как от тяжести, я поспешил закурить, чтобы она не заметила, не обиделась.
Она как-то сказала: “Можно спать под одним одеялом и видеть разные сны”. Мы уже видели разные сны.
В воскресенье, в тот час, когда все мамки и няньки гуляют с детьми, я поднялся на четвертый этаж, позвонил. Я знал, что скажу, если откроет старуха. Но что сказать Наде, как все будет, не представлял себе. Хотел купить букетик цветов.
Явно слишком. Купил погремушку Витьке. И вот с погремушкой в руке стоял перед дверью, ждал. Сердце колотилось так, что отдавало в ушах. Позвонил еще раз.
Длительно. Шаги. Голос Нади: “Галя, ты? Господи, что вы так скоро?” А я, охрипший вдруг, слова не мог сказать. Дверь открылась. В тюрбане на голове, в белом запахнутом купальном халате, в тапочках на босу ногу она стояла по ту сторону порога, я – по эту. Молча. Я переступил порог, обнял, чувствуя ее всю, целовал влажную ее шею, вдыхая ее запах.
– Сумасшедший!- сказала она и за спиной у меня толкнула дверь. Щелкнул замок.
Глава III
Не раз потом я вспоминал, как, лежа у меня на руке, она вдруг села резко, глаза безумные: “Это он тебя подослал? Говори правду! Чтоб ты проверил… Да?”. И вглядывалась, вглядывалась в меня безумным взглядом, придерживая простыню у горла, будто хотела удушить себя.