Молох   ::   Куприн Александр Иванович

Андрей Ильич наблюдал из своего угла с насмешкой на губах, как одна и та же трусливая мысль мгновенно овладела этими двадцатью с лишком человеками, как их лицавдруг стали серьезными и озабоченными, руки невольным быстрым движением прошлись по пуговицам сюртуков, по галстукам и фуражкам, глаза обратились в сторону звонка. Скоро в зале никого не осталось.

Андрей Ильич вышел на платформу. Барышни, покинутые занимавшими их мужчинами, беспомощно толпились около дверей, вокруг Анны Афанасьевны. Нина обернулась на пристальный, упорный взгляд Боброва и, точно угадывая его желание поговорить с нею наедине, пошла ему навстречу.

- Здравствуйте. Что вы такой бледный сегодня? Вы больны? - спросила она, крепко и нежно пожимая его руку и заглядывая ему в глаза серьезно и ласково. Почему вы вчера так рано уехали и даже не хотели проститься? Рассердились на что-нибудь?

- И да и нет, - ответил Бобров улыбаясь. - Нет, - потому что я ведь не имею никакого права сердиться.

- Положим, всякий человек имеет право сердиться. Особенно, если знает, что его мнением дорожат. А почему же да?

- Потому что... Видите ли, Нина Григорьевна, - сказал Бобров, почувствовав внезапный прилив смелости. - Вчера, когда мы с вами сидели на балконе, помните? - я благодаря вам пережил несколько чудных мгновений. И я понял, что вы, если бы захотели, то могли бы сделать меня самым счастливым человеком в мире... Ах, да что же я боюсь и медлю... Ведь вы знаете, вы догадались, ведь вы давно знаете, что я...

Он не договорил... Нахлынувшая на него смелость вдруг исчезла.

- Что вы...