JК
Московский полет :: Тополь Эдуард
Страница: 54 из 105Быстрыми нервными движениями она открывает футляр детской скрипки, сует эту скрипку своей дочке, повязывает ей на плече крохотную подушечку и говорите яростью:
— Играй! Сыграй им, Ася! Только громко! Полным звуком! Чтобы твой папа услышал! Он услышит! Он услышит и поймет, что это ты играешь для него! Играй, Ася! Вот смычок!
— А что играть, мама! — Девочка устраивает скрипочку на плече, на подушечке и опломбированным смычком трогает струнки своей опломбированной скрипки.
— Генделя! Шестую сонату! — нетерпеливо говорит ей мать.
Но девочка вдруг отводит смычок от скрипки.
— Третья струна расстроена, слышишь?
— Не важно! — нервно торопит мать. — Ты играй!
— Нет, я так не могу играть, — говорит ребенок, и видно, что она не капризничает, а просто обучена относиться к музыке профессионально, И только когда ее мать подтянула струну, провела по ней смычком и спросила у дочки: «Так?» — девочка кивнула и заиграла.
— Полнее! — требует мать. — Полнее звук! Громче!
И я вижу торжество на ее лице — она ответила таможне за все унижения! Звуки детский скрипки заполнили разом зал. Они были такие не по-детски мощные, что, конечно, легко преодолели государственную границу СССР — никакие солдаты не могли их остановить. И уже иностранцы стали останавливаться возле шатенки, недоуменно глядя на крохотную девочку, игравшую Генделя, и на двух солдат, возвышающихся над ней с автоматами на груди.
В это время по радио объявили посадку на рейс номер 228 «Москва — Вена». Стоявшая поодаль, у лестницы, группа эмигрантов подхватила свои сумки, детей и старух и поспешила на посадку. Девочка отняла смычок от скрипки, перестала играть, вопросительно посмотрела на мать.
— Играй! — торжествующе сказала шатенка.
— Играй! Сыграй им, Ася! Только громко! Полным звуком! Чтобы твой папа услышал! Он услышит! Он услышит и поймет, что это ты играешь для него! Играй, Ася! Вот смычок!
— А что играть, мама! — Девочка устраивает скрипочку на плече, на подушечке и опломбированным смычком трогает струнки своей опломбированной скрипки.
— Генделя! Шестую сонату! — нетерпеливо говорит ей мать.
Но девочка вдруг отводит смычок от скрипки.
— Третья струна расстроена, слышишь?
— Не важно! — нервно торопит мать. — Ты играй!
— Нет, я так не могу играть, — говорит ребенок, и видно, что она не капризничает, а просто обучена относиться к музыке профессионально, И только когда ее мать подтянула струну, провела по ней смычком и спросила у дочки: «Так?» — девочка кивнула и заиграла.
— Полнее! — требует мать. — Полнее звук! Громче!
И я вижу торжество на ее лице — она ответила таможне за все унижения! Звуки детский скрипки заполнили разом зал. Они были такие не по-детски мощные, что, конечно, легко преодолели государственную границу СССР — никакие солдаты не могли их остановить. И уже иностранцы стали останавливаться возле шатенки, недоуменно глядя на крохотную девочку, игравшую Генделя, и на двух солдат, возвышающихся над ней с автоматами на груди.
В это время по радио объявили посадку на рейс номер 228 «Москва — Вена». Стоявшая поодаль, у лестницы, группа эмигрантов подхватила свои сумки, детей и старух и поспешила на посадку. Девочка отняла смычок от скрипки, перестала играть, вопросительно посмотрела на мать.
— Играй! — торжествующе сказала шатенка.