JК
Московский упырь :: Посняков Андрей
Страница: 38 из 74Ну, правильно – они ж для живых…
Опрокинув еще одну чарку на помин души убиенного, Иван самолично отвязал коня и поехал прочь. Следовало поторапливаться – смеркалось, а ездить в одиночку по ночной Москве означало без нужды рисковать головой, о чем неоднократно предупреждал Ртищев.
Когда Иван приехал домой, там еще не было ни Митьки, ни Прохора. Не вернулись еще парни, работали. Поднявшись в натопленную горницу, юноша уселся на лавку, расстегнул кафтан и, скинув сапоги, блаженно вытянул ноги. Неслышно скользнув в дверь, приникла к плечу Василиска – Иван обнял невесту, провел рукою по волосам:
– Саян на тебе какой… переливчатый…
– С твоих подарков аксамиту купила… Красивый?
– В цвет глаз. Синий. А бусы, что я подарил, чего ж не носишь?
Василиска притворно отпрянула – статная, красивая, синеокая, с толстой темно-русой косою. Сверкнула очами:
– Как это – не ношу? Ты просто не видел, Иванко! – улыбнулась загадочно. – Хочешь взглянуть?
– Хочу…
– Прикрой-ка дверь поплотнее.
Встав с лавки, Иван подошел к двери, прикрыл, задвинул малый засовец, обернулся…
Девушка уже расстегивала саян… Вот нарочито стыдливо повернулась к стене, обернулась:
– Ну, что ж ты у дверей стал, любый? Садись.
Иван вновь уселся на лавку, не в силах отвести от невесты восхищенного взгляда.
Опрокинув еще одну чарку на помин души убиенного, Иван самолично отвязал коня и поехал прочь. Следовало поторапливаться – смеркалось, а ездить в одиночку по ночной Москве означало без нужды рисковать головой, о чем неоднократно предупреждал Ртищев.
Когда Иван приехал домой, там еще не было ни Митьки, ни Прохора. Не вернулись еще парни, работали. Поднявшись в натопленную горницу, юноша уселся на лавку, расстегнул кафтан и, скинув сапоги, блаженно вытянул ноги. Неслышно скользнув в дверь, приникла к плечу Василиска – Иван обнял невесту, провел рукою по волосам:
– Саян на тебе какой… переливчатый…
– С твоих подарков аксамиту купила… Красивый?
– В цвет глаз. Синий. А бусы, что я подарил, чего ж не носишь?
Василиска притворно отпрянула – статная, красивая, синеокая, с толстой темно-русой косою. Сверкнула очами:
– Как это – не ношу? Ты просто не видел, Иванко! – улыбнулась загадочно. – Хочешь взглянуть?
– Хочу…
– Прикрой-ка дверь поплотнее.
Встав с лавки, Иван подошел к двери, прикрыл, задвинул малый засовец, обернулся…
Девушка уже расстегивала саян… Вот нарочито стыдливо повернулась к стене, обернулась:
– Ну, что ж ты у дверей стал, любый? Садись.
Иван вновь уселся на лавку, не в силах отвести от невесты восхищенного взгляда.