JК
Третья карта :: Семёнов Юлиан Семёнович
Страница: 245 из 344Стецко – политик,Лебедь – хоть и зовет карать, но тоже льнет к политике. А сейчас они должны позвать к крови в открытую, чтобы все ступеньки пройти, ни одну не проскочить…»
Маленький, жилистый, с истерикой в глазах легионер, стоявший ближе всех к Стецко, протяжно завыл:
– Смерть коммунии!
– Смерть!
«Вот оно как, – понял Штирлиц. – Только намекнуть надо „вождю“ – паства уже заранее подготовлена к крови. Ну и сволочь „вождь“, ну и прохиндей, ну, отольется тебе горе, ублюдок ты этакий…»
Роман Шухевич выкрикнул:
– Хай живе Степан Бандера!
– Хай живе!
– Зиг! – крикнул Шухевич срывающимся голосом.
– Хайль! – ответило каре.
Когда танки, пройдя пограничную полосу, сшибли полосатые столбы, когда по полю, над которым вились едкие дымы, поднимавшиеся из свежих, кровоточивших еще кровью земли воронок, двинулись войска, Ярослав Стецко, стоявший рядом со Штирлицем, опустился на колени и, заплакав, начал истово креститься, повторяя:
– Все, господи, все! Услышал ты нас, спас и воскресил…
Штирлиц вытер пот с висков:
– Хватит вам! Здесь зрителей нет! – и, обернувшись к Дицу, сказал устало: – Едем, а?
Лишь через три дня после начала войны головные части семнадцатой армии Штюльпнагеля смогли сломить сопротивление Красной Армии в Перемышле. «Нахтигаль», который шел следом за немцами, ворвался в городок.
Маленький, жилистый, с истерикой в глазах легионер, стоявший ближе всех к Стецко, протяжно завыл:
– Смерть коммунии!
– Смерть!
«Вот оно как, – понял Штирлиц. – Только намекнуть надо „вождю“ – паства уже заранее подготовлена к крови. Ну и сволочь „вождь“, ну и прохиндей, ну, отольется тебе горе, ублюдок ты этакий…»
Роман Шухевич выкрикнул:
– Хай живе Степан Бандера!
– Хай живе!
– Зиг! – крикнул Шухевич срывающимся голосом.
– Хайль! – ответило каре.
Когда танки, пройдя пограничную полосу, сшибли полосатые столбы, когда по полю, над которым вились едкие дымы, поднимавшиеся из свежих, кровоточивших еще кровью земли воронок, двинулись войска, Ярослав Стецко, стоявший рядом со Штирлицем, опустился на колени и, заплакав, начал истово креститься, повторяя:
– Все, господи, все! Услышал ты нас, спас и воскресил…
Штирлиц вытер пот с висков:
– Хватит вам! Здесь зрителей нет! – и, обернувшись к Дицу, сказал устало: – Едем, а?
Лишь через три дня после начала войны головные части семнадцатой армии Штюльпнагеля смогли сломить сопротивление Красной Армии в Перемышле. «Нахтигаль», который шел следом за немцами, ворвался в городок.