JК
Третейский судья :: Лаврова Ольга
Страница: 98 из 123 – Сколько лет, сколько зим! И Томин! Где трудишься? – спрашивает он последнего.
– За рубежом.
– Хвалю. А ты, Пал Палыч?
– В министерстве.
– Да брось! Как ты можешь? Коррупция, развал и прочее. С твоими-то принципами!
– А ты, я слыхал, ушел в охранную структуру. Новых русских друг от друга охраняешь. За большую, надо думать, зарплату. Тоже мне принципиальность! – Знаменский равнодушно отворачивается от собеседника, но тот берет его за локоть:
– Знаменский, не ругайся. Мы друзья.
– Зачем тебе моя дружба?
– Для самоуважения… – как-то не вполне понятно возражает Зыков.
На даче, поужинав, друзья сидят в саду. Из дома доносится стук печатной машинки.
– Маргарита Николаевна стучит?
– Статью куда-то. «Некоторые вопросы теории Бехтерева о психических эпидемиях на материале финансовых пирамид».
– Ишь ты! По малограмотности я и не выговорю, – прибедняется Томин.
– Ладно, хватит бездельничать. Я еще не знаю твоих кладбищенских похождений.
– Короткая повесть, Паша. В могиле, на которую ходит господин Янов, похоронена его мать. Он сам сказал тамошней тетке. В книге регистрации тоже значится, что хоронил сын. Но записан сын как Коваль Олег Иванович.
– Очень хорошо. Дальше.
– Дальше я двинул в архив адресного бюро и проверил там этого сына. Получил сведения, где он был прописан. Там имел удовольствие найти старую домовую книгу, и в ней их двое: Майкова и Коваль.
– За рубежом.
– Хвалю. А ты, Пал Палыч?
– В министерстве.
– Да брось! Как ты можешь? Коррупция, развал и прочее. С твоими-то принципами!
– А ты, я слыхал, ушел в охранную структуру. Новых русских друг от друга охраняешь. За большую, надо думать, зарплату. Тоже мне принципиальность! – Знаменский равнодушно отворачивается от собеседника, но тот берет его за локоть:
– Знаменский, не ругайся. Мы друзья.
– Зачем тебе моя дружба?
– Для самоуважения… – как-то не вполне понятно возражает Зыков.
На даче, поужинав, друзья сидят в саду. Из дома доносится стук печатной машинки.
– Маргарита Николаевна стучит?
– Статью куда-то. «Некоторые вопросы теории Бехтерева о психических эпидемиях на материале финансовых пирамид».
– Ишь ты! По малограмотности я и не выговорю, – прибедняется Томин.
– Ладно, хватит бездельничать. Я еще не знаю твоих кладбищенских похождений.
– Короткая повесть, Паша. В могиле, на которую ходит господин Янов, похоронена его мать. Он сам сказал тамошней тетке. В книге регистрации тоже значится, что хоронил сын. Но записан сын как Коваль Олег Иванович.
– Очень хорошо. Дальше.
– Дальше я двинул в архив адресного бюро и проверил там этого сына. Получил сведения, где он был прописан. Там имел удовольствие найти старую домовую книгу, и в ней их двое: Майкова и Коваль.