JК
Третейский судья :: Лаврова Ольга
Страница: 99 из 123Про Коваля есть отметка, что работал на Севере, была броня на площадь. Повесть окончена.
– Ты не копал дальше? – не верит Пал Палыч.
– Копал, да попусту. Дом сломали, жильцов поместили в переселенческий фонд. Оттуда они порознь выезжали в новые квартиры. И тут след Коваля исчез, он квартиры не получал.
– Стало быть, Коваль Олег Иванович, – повторяет Знаменский.
Вторгается телефон.
– Мобильник – бич нашего времени, – говорит Пал Палыч. – Слушаю… То есть исповедь умирающего? Не поеду… Во-первых, не верю, что он умирает, это уже было. Во-вторых, я в общем знаю, что он скажет, это не имеет доказательственной силы… Нет, в таких случаях приглашают священника, а не следователя. Всего доброго.
Разъединившись, оборачивается к Томину:
– Канделаки тоже добыл кое-что в психиатрическом интернате. Янов, он же – как мы установили – Коваль посещает там некоего Хомутова. И даже очень хочет взять его к себе. Фамилия тебе ничего не говорит?
– Н-нет.
– А Любовь Хомутова, у которой сын дурачок?
– Погоди… – начинает вспоминать Томин. – Было дело о наркоторговле…
– И изготовлении наркотиков, – подсказывает Пал Палыч.
Томин вскакивает:
– Хомутова! Они захватили пеньковую фабрику и вместо веревок гнали наркоту?
– Ну да!
– Незабываемое дело! Меня тогда Мордвинов со своими Мордятами собирался расстрелять. О, сладкие воспоминания!.. Но Янов – Коваль? Паша, неужели тот главарь? Не найденный?!
– Думаю, да.
– Ты не копал дальше? – не верит Пал Палыч.
– Копал, да попусту. Дом сломали, жильцов поместили в переселенческий фонд. Оттуда они порознь выезжали в новые квартиры. И тут след Коваля исчез, он квартиры не получал.
– Стало быть, Коваль Олег Иванович, – повторяет Знаменский.
Вторгается телефон.
– Мобильник – бич нашего времени, – говорит Пал Палыч. – Слушаю… То есть исповедь умирающего? Не поеду… Во-первых, не верю, что он умирает, это уже было. Во-вторых, я в общем знаю, что он скажет, это не имеет доказательственной силы… Нет, в таких случаях приглашают священника, а не следователя. Всего доброго.
Разъединившись, оборачивается к Томину:
– Канделаки тоже добыл кое-что в психиатрическом интернате. Янов, он же – как мы установили – Коваль посещает там некоего Хомутова. И даже очень хочет взять его к себе. Фамилия тебе ничего не говорит?
– Н-нет.
– А Любовь Хомутова, у которой сын дурачок?
– Погоди… – начинает вспоминать Томин. – Было дело о наркоторговле…
– И изготовлении наркотиков, – подсказывает Пал Палыч.
Томин вскакивает:
– Хомутова! Они захватили пеньковую фабрику и вместо веревок гнали наркоту?
– Ну да!
– Незабываемое дело! Меня тогда Мордвинов со своими Мордятами собирался расстрелять. О, сладкие воспоминания!.. Но Янов – Коваль? Паша, неужели тот главарь? Не найденный?!
– Думаю, да.