Страница:
186 из 205
Это жертва, – возразила Акка, дернув его за руку.
– Я никогда не видал, как топят живой сноп; Агоналии мешают мне. Сын Помпилии еще, может статься, жив; я спрошу его, каково ему там.
– Не наше дело... оставь!..
Но Фаустул не оставил дела, ради которого приплыл.
– Мне прискучили эти противные Агналии Януса, – заговорил он настойчиво, – из года в год одно и то же; как нарочно, в тот самый день топят «живой сноп», когда у меня полны руки дела при стаде. Эй, Люсцин!.. Ты жив или задохся?! Из-под соломы в ответ не раздалось ни звука.
– Оставь!.. Он уже умер, – сказала Акка.
– Люсцин! – Позвал Фаустул еще громче. Раздался писк, никак не могший быть голосом 10-летнего мальчика.
Фаустул просунул руку в солому и быстро отдернул назад.
– Я знал, что так будет... там бревно.
– Какое бревно? Оставь!.. Он уже окоченел в холодной воде.
– Там кто-то пищит.
– Не он. Это идет откуда-то не из-под соломы.
– Я знаю, кто пищит.
– Кто?
– Увидишь.
Фаустул смело прыгнул за борт лодки в неглубокую прибрежную воду реки и, раздвинув верхние снопы, отскочил со смехом.
– Болван!.. Чучело!..
При свете выглянувшей из-под туч луны на лодку уставились огромные глаза, намалеванные краской по лепешке из глины, прилепленной к бревну.
Акка в ужасе зажала свое лицо руками, чтобы не видеть страшилища, закричав:
– Оставь!.. Оставь!.. Так надо!.. Я догадалась.
|< Пред. 184 185 186 187 188 След. >|