На берегах Горыни и Случи   ::   Струтинский Николай

— Спасибо!… Больше не буду служить немцам, даже если они меня за это накажут!… — парень поклонился, и его словно ветром сдуло.

На большаке застрочил пулемёт. Партизаны бросились в заросли.

В глухую ночь, на привале у костра, подсчитали трофеи: четыре винтовки, пистолет с обоймами, полицейская форма, две офицерские формы, полевая сумка с документами.

— Давайте проверим её содержимое! — не терпелось отцу.

Из сумки вытряхнули бумаги. В одном документе прочли фамилию: Струтинский. С трудом перевели весь текст. Из Ровно начальнику Людвипольского карательного органа предписывалось принять срочные меры по ликвидации группы Струтинского и других антифашистских групп, действовавших в этих местах.

Обнаружили письмо, которое обер-лейтенант Шюце не успел отправить своей жене. Читали по слогам, но смысл хорошо поняли.

На листке, исписанном мелким почерком, привлекли внимание несколько подчёркнутых строчек:

«…Не буду скрывать от тебя, дорогая Хельга, у нас есть средства заставить человека сказать всё, что нам нужно. Это проверено на людях многих стран Европы. Но вот перед русскими, признаюсь только тебе, мы чаще всего оказываемся бессильными…»

— Не повезло бедняге! — «сожалел» Леонтьев. — Даже до места назначения не добрался.

— Да, не повезло, — продолжил отец, — не пришлось ему наслаждаться в Людвиполе муками ровенских подпольщиков. — Секунду помолчал: — И всё же нам следует уйти из этих мест.