На берегах Горыни и Случи   ::   Струтинский Николай

Бесцеремонность полицейских вывела отца из равновесия. В ответ на оскорбления он назвал их патентованными грабителями. Это взбесило Плескота, он ударил отца в грудь прикладом.

У отца вырвался лёгкий стон. Он бросил им в лицо:

— Подлые души, я ненавижу вас! Придёт возмездие! Вы не вечные!

Отца вытолкали за дверь.

— Мы запрём тебя, быдло! — брюзжал Плескот.

— Владимир, успокойся, — удерживала мать отца. — Мы не преступники. Пусть переворошат все лохмотья, сами убедятся, что, кроме нищеты, у нас ничего нет.

Полицейские тщательно обыскали каждый уголок, но ничего не нашли. Обозлённые, даже не составили протокола, забрали отца и увезли.

— Мы тебя в тюрьме сгноим! Ты бунтарь! Коммунистический агитатор! — кричал на отца комендант полиции.

— Это ничем не доказано, — отвечал отец. — А кто будет содержать семерых детей? Кто? Вы?

Не располагая прямыми уликами против отца, комендант вынужден был отпустить его.

Я вспомнил, как за несколько дней до обыска, глубокой ночью, к нам в дом вошли двое неизвестных. Они были сравнительно молоды. Когда я проснулся, то увидел, как отец снял с кровати одеяло и занавесил окно в кухне. Мама накормила незнакомцев. Отец потушил лампу и в темноте до рассвета беседовал с гостями. Пробыли они в доме весь день, а когда смеркалось, отец перевёз их лодкой через Горынь на противоположный берег. С тех пор я никогда больше их не видел.