JК
На ножах :: Лесков Николай Семенович
Страница: 105 из 1075Горданов меня спрашивал, просватана ты или нет? Вот я говорю: "с какой стати?"
Висленев вздохнул, выпустил клуб сигарного дыма и, потеребя сестру за мизинец, проговорил:
- Покрепись, Ларушка, покрепись, подожди! У меня все это настраивается, и прежде Бог даст хорошенько подкуемся, а тогда уж для всех и во всех отношениях пойдет не та музыка. А теперь покуда прощай, - добавил он, вставая и целуя Ларису в лоб, а сам подумал про себя: "Тьфу, черт возьми, что это такое выходит! Хотел у ней попросить, а вместо того ей же еще наобещал".
Лариса молча пожала его руку.
- А мой портфель, который я тебе давеча отдал, у тебя? - спросил, простившись, Висленев.
- Нет; я положила его на твой стол в кабинете.
- Ай! зачем же ты это сделал так неосторожно?
- Но ведь он, слава Богу, цел?
- Да, это именно слава Богу; в нем сорок тысяч денег, и не моих еще вдобавок, а гордановских.
- Он так богат?
- Н... н... не столько богат, как тороват, он далеко пойдет. Это человек как раз по времени, по сезону. Меня, признаюсь, очень интересует, как он здесь, понравится ли?
- Я думаю.
- Нет; ведь его, дружок, надо знать так, как я его знаю; ведь это голова, это страшная голова!
- Он умен.
- Страшная голова!.. Прощай, сестра. И брат с сестрой еще раз простились и разошлись. Зала стемнела, и в дверях Ларисы щелкнул замок, повернутый ключом из ее спальни.
- Ключ! - прошептал, услыхав этот звук, Иосаф Платонович, стоя в раздумье над своим письменным столом, на котором горели две свечи и между ними лежал портфель.
Висленев вздохнул, выпустил клуб сигарного дыма и, потеребя сестру за мизинец, проговорил:
- Покрепись, Ларушка, покрепись, подожди! У меня все это настраивается, и прежде Бог даст хорошенько подкуемся, а тогда уж для всех и во всех отношениях пойдет не та музыка. А теперь покуда прощай, - добавил он, вставая и целуя Ларису в лоб, а сам подумал про себя: "Тьфу, черт возьми, что это такое выходит! Хотел у ней попросить, а вместо того ей же еще наобещал".
Лариса молча пожала его руку.
- А мой портфель, который я тебе давеча отдал, у тебя? - спросил, простившись, Висленев.
- Нет; я положила его на твой стол в кабинете.
- Ай! зачем же ты это сделал так неосторожно?
- Но ведь он, слава Богу, цел?
- Да, это именно слава Богу; в нем сорок тысяч денег, и не моих еще вдобавок, а гордановских.
- Он так богат?
- Н... н... не столько богат, как тороват, он далеко пойдет. Это человек как раз по времени, по сезону. Меня, признаюсь, очень интересует, как он здесь, понравится ли?
- Я думаю.
- Нет; ведь его, дружок, надо знать так, как я его знаю; ведь это голова, это страшная голова!
- Он умен.
- Страшная голова!.. Прощай, сестра. И брат с сестрой еще раз простились и разошлись. Зала стемнела, и в дверях Ларисы щелкнул замок, повернутый ключом из ее спальни.
- Ключ! - прошептал, услыхав этот звук, Иосаф Платонович, стоя в раздумье над своим письменным столом, на котором горели две свечи и между ними лежал портфель.