На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

-Так я тебе ее напомню.

- Сделай милость.

- Мы зашли туда все вчетвером: ты, я, Подозеров и Форов, прямо с бодростинской свадьбы, и ты хотел, чтобы был выпит тост за какое-то родимое пятно на плече или под плечом Глафиры Васильевны.

- Ты, друг любезный, просто лжешь на меня; я не дурак и не могу объявлять таких тостов.

- Да; ты не объявлял, но ты шепнул мне на ухо, а я сказал.

- Ах ты сказал... это иное дело! Ты ведь тоже тогда на нутро брал, тебе, верно, и послышалось, что я шептал. Ну, а что же дальше? Он, кажется, тебя побил, что ли?

- Ну, вот уж и побил! ничего подобного не было, но он заставил меня сознаться, что я не имею права поднимать такого тоста.

- Однако он, значит, мужчина молодец! Ну, ты, конечно, и сознался?

- Да; по твоему же настоянию и сознался: ты же уговорил меня, что надо беречь себя для дела, а не ссориться из-за женщин.

- Скажи, пожалуйста: как это я ничего этого не помню?

- Ну полно врать: помнишь! Прекрасно ты все помнишь! Еще по твоему же совету... ты же сказал, что ты понимаешь одну только такую дуэль, по которой противник будет наверняка убит. Что, не твои это слова?

- Ну, без допроса, - что же дальше?

- Пустили слух, что он доносчик.

- Ничего подобного не помню.

- Ты, Павел Николаич, лжешь! это все в мире знают.

- Ну да, да, Иосаф Платоныч, непременно "все в мире", вы меньшею мерой не меряете! Ну и валяй теперь, сыпь весь свой дикционер: "всякую штуку", "батеньку" и "голубушку"...