На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

- И не забудь, что ведь нимало не преувеличиваю.

- Ну, а твоя, или ci-devant {Прежняя (фр.).} твоя генеральша... коварная твоя изменница?

- Ну, та уж вид вальяжный имеет, но тоже, черт ее возьми, хороша о ею пору.

- За что же ты ее черту-то предлагаешь? Расскажи же, как вы увиделись, оба были смущены и долго молчали, а потом...

- И тени ничего подобного не было.

- Ну ты непременно, чай, пред ней балет протанцевал, дескать: "ничтожество вам имя", а она тебе за это стречка по носу?

- Представь, что ведь в самом деле это было почти так.

- Ну, а она что же?

- Вообрази, что ни в одном глазу: шутит и смеется.

- В любви клянется и изменяет тут же шутя?

- Ну, этого я не сказал.

- Да этого и я не сказал; а это из Марты, что ли, - не помню. А ты за которой же намерен прежде приударить?

Висленев взглянул на приятеля недоумевающим взглядом и переспросил:

- То есть как за которою?

- То есть за которою из двух?

- Позволь, однако, любезный друг, тебе заметить, что ведь одна из этих двух, о которых ты говоришь, мне родная сестра!

- Тьфу, прости, пожалуйста, - отвечал Павел Николаевич: - ты меня с ума сводишь всеми твоими рассказами о красоте, и я, растерявшись, горожу вздор. Извини, пожалуйста: а уж эту последнюю глупость я ставлю на твой счет.

- Можешь ставить их на мой счет сколько угодно, а что касается до ухаживанья, то нет, брат, я ни за кем: я, братец, тон держал, да, серьезный тон.