JК
На плотах :: Горький Максим
Страница: 14 из 16А все ж! С моим-то почетом - каково мне теперь? А перед богом не грех? Грех! Все знаю! И все преступил. Потому - стоит. Один раз на свете-то живут, и кажинный день умереть можно. Эх, Марья! Месяц бы мне один погодить Митьку-то женить! Ничего бы этого не было. Сейчас бы после смерти Анфисы сватов к тебе заслал - и шабаш! В законе. Без греха, без стыда. Ошибка моя была. Сгрызет она мне лет пяток-десяток, ошибка эта. Умрешь от нее раньше смерти...
- Ну ладно, брось, не тревожь себя. Было говорено про это не раз уж, прошептала Марья и, тихонько освободившись от его объятий, подошла к своему веслу. Он стал работать порывисто и сильно, как бы желая дать исход той тяжести, что легла ему на грудь и омрачила его красивое лицо.
Светало.
И тучи, редея, лениво расползались по небу, как бы не желая дать места всходившему солнцу. Вода реки приобрела холодный блеск стали.
- Опять он намедни толковал. "Батюшка, говорит, али это не стыд-позор тебе и мне? Брось ты ее, тебя-то то есть, - усмехнулся Силан Петров, брось, говорит, войди в меру". - "Сын, мол, мой милый, отойди прочь, коли жив быть хошь! Разорву в куски, как тряпицу гнилую. Ничего от твоей добродетели не останется. На муку, мол, себе родил я тебя, выродка". Дрожит. "Батюшка! али, говорит, я виноват?" - "Виноват, мол, комар пискливый, - потому камень ты на моей дороге. Виноват, мол, потому постоять за себя не умеешь. Мертвечина, мол, ты, стерва тухлая. Кабы, мол, ты здоров был, - хоть бы убить тебя можно было, а то и этого нет. Жалко тебя, кикимору несчастную".
- Ну ладно, брось, не тревожь себя. Было говорено про это не раз уж, прошептала Марья и, тихонько освободившись от его объятий, подошла к своему веслу. Он стал работать порывисто и сильно, как бы желая дать исход той тяжести, что легла ему на грудь и омрачила его красивое лицо.
Светало.
И тучи, редея, лениво расползались по небу, как бы не желая дать места всходившему солнцу. Вода реки приобрела холодный блеск стали.
- Опять он намедни толковал. "Батюшка, говорит, али это не стыд-позор тебе и мне? Брось ты ее, тебя-то то есть, - усмехнулся Силан Петров, брось, говорит, войди в меру". - "Сын, мол, мой милый, отойди прочь, коли жив быть хошь! Разорву в куски, как тряпицу гнилую. Ничего от твоей добродетели не останется. На муку, мол, себе родил я тебя, выродка". Дрожит. "Батюшка! али, говорит, я виноват?" - "Виноват, мол, комар пискливый, - потому камень ты на моей дороге. Виноват, мол, потому постоять за себя не умеешь. Мертвечина, мол, ты, стерва тухлая. Кабы, мол, ты здоров был, - хоть бы убить тебя можно было, а то и этого нет. Жалко тебя, кикимору несчастную".