Три дня в Дагезане   ::   Шестаков Павел Александрович

Милиция доберется не скоро, и убийца может воспользоваться временем...

- Убийца? Временем? Кто это сделал?

- Мы не знаем. Но преступник недалеко. Может быть, здесь, в доме. Когда прозвучал выстрел?

- Я не слышала выстрела.

- А ты, Демьяныч?

- Не слыхал.

- Что за чушь, - нахмурился Борис Михайлович. - Марина Викторовна, соберитесь с силами. Присядьте. Вспомните, пожалуйста, когда Михаил Михайлович пошел в мастерскую?

- Сразу, как только потух свет.

- Кто мог подняться сюда за это время?

- Не знаю. Никто. Каждый. Муж не любит свечи. Считает, что они чадят. - Она еще говорила о погибшем так, будто он был жив. - Поэтому он сказал: "Свечи не зажигай, я налажу лампу". Мы ждали минут пятнадцать. Потом мне стало неудобно держать людей в темноте, и я зажгла свечи. За это время каждый мог подняться. Но я не верю. Зачем? Зачем?

- Это важный вопрос. Хранил ли Михаил Михайлович в мастерской какие-нибудь ценности?

- Ничего, кроме этюдов.

- Ружье всегда было здесь?

- Оно висело над тахтой.

- Будем считать, что ружье сняли со стены. Что ж нам известно? обратился Сосновский к Мазину и Демьянычу.

Оба промолчали.

- Но никто не стрелял! - повторила Марина.

- Это требует разъяснений. Боюсь, что искать преступника придется среди гостей. Только человек, хорошо известный Михаилу Михайловичу, мог свободно войти в мастерскую, взять ружье и навести в упор, не вызвав подозрений.