Три дня в Дагезане   ::   Шестаков Павел Александрович

Но тот вскипел всерьез.

- Видимые! Видимые причины! - крикнул Кушнарев с торжеством, и Мазину показалось, что он собирается постучать пальцем ему по лбу. - Видимость вот что ваши бумажки отражают! Фокусы, иллюзии. И вы - фокусник!

- Не могу с вами согласиться. - Игорь Николаевич говорил тоном, каким разъясняют ошибки упрямым, но способным ученикам. - Если удастся установить, кто убил Калугина...

- Кто убил Калугина! Нашли себе кроссворд на досуге? Смотрите! Мозги свихнете. Или шею. - Он запнулся. - Ничего больше не скажу. Не хочу с вами разговаривать.

- Дело ваше, - ответил Мазин, подчеркнув сожаление.

- И не пытайтесь выведывать! Вместе с вашим приятелем из так называемых органов внутренних дел! Так вот - мои внутренние дела вас не касаются!

- Мой приятель - научный работник. И беседовать с вами не так уж приятно. Вы неискренни.

- Я? Какое вы имеете право?..

- Я вижу больше, чем вам кажется.

- Ну и самомнение! Любопытно, что ж вы увидали?

- Вашу неуверенность. Вам хочется знать, был ли Калугин настоящим вашим другом или он только боялся вас.

Кушнарев замер. Удар пришелся точно.

- Я не ошибся, Алексей Фомич?

- Почему... почему вам такое в голову пришло?

- С ответом повременю, если можно.

- Не скажете? Однако не ожидал. Глубоко копнули, не ожидал.

- А если я не ошибся, - продолжал Мазин, - как же я могу поверить, что вам безразлично, кто убил Калугина... Вы это ночью утверждали.