JК
Три комнаты на Манхэттене :: Сименон Жорж
Страница: 30 из 190Он же не находил ее красивой, а любил в ней те следы ударов судьбы, которые различал на ее лице: тонкую, как прозрачная луковичная пленка, сетку морщинок на веках, иногда отливающих лиловым отблеском, и, конечно же, опущенные от усталости уголки рта.
– Два скотча.
Ей явно хотелось завязать беседу с метрдотелем, испытать на нем воздействие своих, как она воображала, неотразимых чар. И она принялась с самым серьезным видом расспрашивать его о совершенно ненужных вещах: какие номера программы уже показали, что сталось с таким-то артистом, которого она здесь видела несколько месяцев тому назад.
Она закурила сигарету, слегка отбросила свой мех на плечи и откинула немного назад голову, потом с облегчением вздохнула:
– Ты чем-то недоволен?
Он ответил раздраженно:
– А чем я могу быть недоволен?
– Не знаю. Но я чувствую, что ты меня сейчас ненавидишь.
До чего же она уверена в себе, что вот так просто и без ухищрений заявляет об истинном положении дел. А в чем она уверена? И что, собственно, его удерживает около нее? Что мешает ему вернуться домой?
Он не находил ее соблазнительной. Она не была красивой. Не была даже молодой. И, словно патина на скульптуре, на ней, вероятно, отложилось множество жизненных превратностей.
А может быть, именно эта патина и привлекала его в ней и вызывала у него волнение?
– Не возражаешь, я сейчас вернусь?
С непринужденным видом она приблизилась к пианисту. И снова чисто автоматически на ее лице возникла улыбка женщины, желающей понравиться. Она наверняка бы очень страдала, если бы даже нищий, которому она подала два су, не посмотрел на нее с восхищением.
Она вернулась к нему довольная.
– Два скотча.
Ей явно хотелось завязать беседу с метрдотелем, испытать на нем воздействие своих, как она воображала, неотразимых чар. И она принялась с самым серьезным видом расспрашивать его о совершенно ненужных вещах: какие номера программы уже показали, что сталось с таким-то артистом, которого она здесь видела несколько месяцев тому назад.
Она закурила сигарету, слегка отбросила свой мех на плечи и откинула немного назад голову, потом с облегчением вздохнула:
– Ты чем-то недоволен?
Он ответил раздраженно:
– А чем я могу быть недоволен?
– Не знаю. Но я чувствую, что ты меня сейчас ненавидишь.
До чего же она уверена в себе, что вот так просто и без ухищрений заявляет об истинном положении дел. А в чем она уверена? И что, собственно, его удерживает около нее? Что мешает ему вернуться домой?
Он не находил ее соблазнительной. Она не была красивой. Не была даже молодой. И, словно патина на скульптуре, на ней, вероятно, отложилось множество жизненных превратностей.
А может быть, именно эта патина и привлекала его в ней и вызывала у него волнение?
– Не возражаешь, я сейчас вернусь?
С непринужденным видом она приблизилась к пианисту. И снова чисто автоматически на ее лице возникла улыбка женщины, желающей понравиться. Она наверняка бы очень страдала, если бы даже нищий, которому она подала два су, не посмотрел на нее с восхищением.
Она вернулась к нему довольная.