Три комнаты на Манхэттене   ::   Сименон Жорж

– Если это тот, о котором ядумаю, это очень стоящий человек. В настоящее время он посол в Мексике. Он долгое время был первым секретарем посольства в Париже. Там я его и знал. Дело в том, что я – вы это, конечно, знаете – работал в течение восьми лет в фирме «Гомон». Жена его, если мне не изменяет память, сбежала с какимто проходимцем.

Конечно, ничего другого он и не мог ожидать. Но ему стало мучительно стыдно. Ведь эти слова он сам захотел услышать, для чего и вызвал весь этот разговор. Он решил немедленно его прекратить.

– Достаточно.

Но его собеседник продолжал...

– Неизвестно, что с ней сталось. Я однажды встретил ее в Канне, где снимал фильм в качестве ассистента режиссера. И мне сдается, я как-то видел ее здесь, в НьюЙорке.

И он добавил, улыбнувшись:

– Знаете, в конце концов все оказываются в НьюЙорке. Правда, одни вверху, другие внизу. Мне кажется, она, скорее, внизу... Ну а по поводу вашей передачи я хотел вам сказать...

Слушал ли его Комб? Он уже сожалел, что пришел, наговорил лишнего. У него было такое чувство, что он запачкал грязью что-то чистое, но сердился он все же именно на нее.

А за что, толком не знал. Может быть, в глубине души, где-то совсем глубоко, он испытывал разочарование оттого, что, оказывается, она не во всем солгала.

Верил ли он ей, когда она говорила, что была женой первого секретаря посольства? Он теперь и сам не знал, но сердился и говорил сам себе с горечью: "Вот сейчас, когда я вернусь, я увижу, что она уехала.