Не про нас будь сказано   ::   Алейхем Шолом

Стоял невероятный шум, крики раздирали небеса.

Зейдл никого не прерывал - пусть каждый скажет, чего он хочет; и только после того, как все вволю накричались, он попросил всех ненадолго выйти - он, мол, хочет остаться наедине с раввином, чтобы сказать ему кое-что с глазу на глаз.

Что произошло между Зейдлом и раввином реб Иойзефлом - никто не знает.

Говорят, что они вели между собой долгий спор. Зейдл доказывал, что грешно брать проценты, ибо, философски рассуждая, взимание процентов - это разбой; человек, живущий на проценты, говорил он, это - худший из худших, получается, говорил он, что все должны на него трудиться. Где же справедливость?

Раввин реб Иойзефл пытался возражать ему, вооружившись "узаконением" раввинских авторитетов и сославшись на "заведенный порядок мира", без которого мир, мол, не мог бы существовать, и так далее; на это Зейдл ответил, что, по его разумению, такой "заведенный порядок" - никакой не порядок и что не нравится ему весь этот мир и как все ведется в этом мире.

- Что это за мир? - спрашивал он у раввина реб Иойзефла. - Если я стащу грошовый бублик, когда я голоден, скажут, что это - грабеж, а ограбить целый город сирот и вдов, лишить их последнего куска, называется "обанкротиться"? За отрубленный палец полагается "каторжная Сибирь", а за бойню, в которой вырезали, как скот, восемьдесят тысяч англичан в Африке, получают "мендаль" за храбрость?..

- Это ли справедливость? - говорил он раввину реб Иойзефлу, ухватив лацкан его кафтана.