Ничего, кроме настоящего   ::   Голяк Андрей

– У Палыча есть старое электрическое весло. Переделаем его на басуху. Мы с ним вчера это обсуждали. Слово за тобой.

– Да я не против. Давай попробуем. Может, чё выйдет…

Имело смысл проветриться. Я оделся, две оставшиеся бутылки пива положил в сумку и мы отправились к Палычу.

Палыч тоже болел. Болел он очень горестно и отчаянно. Когда мы пришли, он рассматривал в зеркале свою помятую физиономию и тихонько матерился. Двери нам открыла бабушка. Она провела нас в комнату, где погибала будущая "звезда". Я сообщил о цели нашего визита и попросил показать весло, которое предполагалось переделать в бас-гитару.

Как и следовало ожидать, Палыч абсолютно не помнил своей вчерашней беседы с Батьковичем, и то, что мы собираемся пустить его весло "на переплавку", явилось для него новостью. Но, в принципе, он не имел ничего против. Он выдал Батьковичу весло с условием, что эксперименты по переделке инструмента тот будет производить дома.

– Купишь струны для басухи, поставишь, и всего делов. Только не здесь. Я не вынесу никакой производственной суеты, избавь меня от этого, – попросил хозяин.

Батькович принял инструмент, что-то благодарно пролепетал и тихо испарился. А мы сели допивать пиво. За этим приятным занятием Палыч повествовал о своих ощущениях во время вчерашней "лабы" и после оной. Бодун постепенно уходил, и Палыч вспоминал о чувствах, которые обуревали его вчера с умилением.

– Представляешь, просыпаюсь я ночью, выхожу на балкон.