Страница:
307 из 425
И закричала, почувствовав, как липкая холодная жидкость изливается из её тела, неприятно растекаясь по ногам. На крик сбежались рабыни и испуганно засуетились около неё.
— Лекаря! Скорее! — истошно закричал кто-то. Юнии показалась, что она слышит этот крик издалека, медленно падая на дно тёмного мокрого колодца.
Запыхавшийся раб Прокул нашёл Калигулу в саду. Он сидел у фонтана, опустив руку в нагретую солнцем воду и стараясь изловить жёлто-оранжевую рыбку.
— Доминус, пришло время родов! — крикнул он.
Гай удивлённо опешил. Поднял лицо к окну опочивальни и нахмурился, задумавшись. Юния рожает! У него будет ребёнок! Что-то обязательно должно измениться в привычной жизни Калигулы. Появится ответственность за сына или дочь. А Гай не был уверен, что желает ответственности.
Он вернулся в покои. Шум и суета окружили его. Рабыни таскали тряпки и посудины с тёплой водой, попутно усеивая брызгами мозаичный пол. Калигула потерянно бродил по дворцу, погрузившись в свои мысли и полностью отстранившись от всеобщей суеты. Проходя мимо своих покоев, он слышал душераздирающие вопли жены. Но даже это не выводило Гая из странного оцепенения.
Он очнулся, лишь когда старый лекарь-грек остановился перед ним. Калигула поднял на старика ясные глаза и с изумлением заметил слезы, стекающие по морщинистым щекам к густой седой бороде.
— Благородный Гай Цезарь, — хрипло проговорил лекарь. — Твоя жена только что умерла, разродившись мёртвым младенцем.
— Умерла?..
|< Пред. 305 306 307 308 309 След. >|