Обойденные   ::   Лесков Николай Семенович

-Очень жаль, что вы без системы все читаете,- поучительно заявлял он ей один раз.

- Напротив, спросите Нестора Игнатьевича; я его, я думаю, замучила, заставляя переводить себе.

- Нестор Игнатьич - известный старовер.

- А какая же новая-то есть вера? - спросил сквозь зубы Долинский.

- Вера в лучших людей и в лучшее будущее.

- Это самая старая вера и есть,- так же нехотя и равнодушно отвечал Долинский.

- Да-с, да это не о том, а о том, что Дарья Михайловна с вами, я думаю, в чем ведь упражняется? Все того же Шекспира, небось, заставляет себе переводить?

- Русских журналов я более не читаю,- отвечала за Долинского Дора.

- Это за что такая немилость?

- Нечего читать. Своих прежних писателей я всех знаю, а новых... да и новых, впрочем, знаю.

- Даже не читавши!

- А это вас удивляет? Тут ничего нет такого удивительного. Дело очень известное: все ведь почти они на один фасон! Один говорит: пусть женщина отдается по первому влечению, другой говорит - пусть никому не отдается; один учит, как наживать деньги, другой - говорит, что деньги наживать нечестно, что надо жить совсем иначе, а сам живет еще иначе. Все одна докучная басня: "жили были кутыль да журавль; накосили они себе стожок сенца, поставили посередь польца, не сказать ли вам опять с конца?" зарядила сорока "Якова", и с тем до всякого.