Обойденные   ::   Лесков Николай Семенович

Они не требуют, чтоб люди уродами поделались за то, что их матери не в тот, а в другой год родили. У них божие идет богови, а кесарево кесареви. Они и живут, и думают, и любят, и не надоедают своим женщинам одною докучною фразою. Мне, вы знаете, смерть надоели эти наши ораторы! Все чувства боятся! Сердчишек не дал бог, а они еще мечами картонными отмахиваются. Любовь и привязанность будто чему-нибудь хорошему могут мешать? Будто любовь чему-нибудь мешает.

Даша разгорячилась.

- Шуты святочные! - сказала она с презрением и стала смотреть в окошко вагона.

- Ну, а о женщинах-то польских что же вы, Даша, расскажете?

Даша обернулась с веселой улыбкой.

- Прелесть! Я не знаю, где у вас царь в голове был, Долинский?

- Когда?

- Когда вы черт знает как обрешетились. Долинский ничего не отвечал, и по лицу его пробежала тучка. Даша поняла, что она тронула больную рану Долинского. Она тронула его пальчиком по губам и сказала:

- У-у, бука! Стыдно дуться! Городничий поедет и губы отдавит.

Долинский вздохнул.

- А знаете же, что я одно только невзлюбила в польках? - заговаривала Дора.

- Что? - спросил в свою очередь Долинский, проведя рукою по лбу.

- Отгадайте!

- Бог вас знает, Дорушка! - отвечал Долинский, все еще не вошедший в свою тарелку.

- Ну, отгадайте!

- Да, право, не знаю.