Обойденные   ::   Лесков Николай Семенович

- К чему же вы это говорите?

- Ни к чему! К тому, что если встречается что-нибудь очень хорошее, так его возьмешь да и полюбишь, ну, понимаете, что ли?

- Да...

- Да, я думаю, что да.

Произошла пауза, в течение которой Даша все думала, глядя в небо, и потом сказала:

- Знаете что, Нестор Игнатьич? Мне кажется, что паши сравнения сердца с монетой никуда не годятся.

- Я это уж вам говорил.

- С чем же его сравнить?

- Много есть этих сравнений, и все они никуда не годятся.

- Ну, а, например, с чем можно еще сравнить сердце?

- С постоялым двором,- смеясь, отвечал Долинский.

- Гадко, а похоже, пожалуй.

- А, пожалуй, и непохоже,- отвечал Долинский.

- Один постоялец выедет, другому есть место.

- А другой раз и пустой двор простоит.

- Нет, и это не годится. Не верю я, не верю, чтобы можно было жить без привязанности.

- Бывает, однако.

- Вы помните эти немецкие, кажется, стихи...

- Какие?

- Ну, знаете, как это там: Юпитер посылал Меркурия отыскать никогда не любивших женщин?

- Я даже этого никогда не читал.

- То-то вот и есть; а я это читала.

- Что ж, Меркурий отыскал?

- Трех!

- Только-то?

- Да-с, и эти три, знаете, кто были? Три фурии! - протяжно произнесла Даша, подняв вверх пальчик.

- Ведь это только написано.

- Да, но я этому верю и очень боюсь этакого фуриозного сообщества.

- Вы с какой же это стати?

- А если Юпитеру после моей смерти вздумается еще раз послать Меркурия и он найдет уж четырех.

- Еще полюбите и как полюбите.

- Нет уж, кажется, поздно.