Обойденные   ::   Лесков Николай Семенович

Помни, что вот я выздоровею, фонд нужен,- напоминала она, вскоре после этого разговора Долинскому.

- Что же работать?

- Господи! Вот Фигаро нетленный: все ткни его носом да покажи. Ну, разумеется, пиши повесть.

- Дорушка! Вы же понимаете, что повести по заказу не пишутся. У меня в голове нет никакой повести.

- Ну, я тебе задам.

- Задай, задай,- весело отвечал Долинский.

- Ну, вот ты да я - вот тебе и повесть.

- Нет, это уж пусть другие пишут.

- Отчего ж?

- К сердцу очень близко.

- Напрасная сентиментальность. Ну, Онучина, которой любить хочется, да маменька не велит.

- Я ее совсем не знаю, Дора.

- Побеседуй,

- Да откуда ты-то знаешь, что ей любить хочется?

- Так; приснилось мне, что ли, не помню.

- Да ты ж с ней не говорила.

- Тут нечего и говорить. А впрочем, нет... постой, постой! вскрикнула, подумав, Даша.- Вот что бери: бери этакую, знаешь, барыню, которая все испытывает: любят ли ее верно, да на целый ли век? Ну, и тут слов! слов! слов! Со словами целая свора разных, разных прихвостней. Все она собирается любить "жарче дня и огня", а годы все идут, и сберется она полюбить, когда ее любить никто не станет, или полюбит того, кто менее всего стоит любви. Выйдет ничего себе повесть, если хорошенько разыграть.

- Начнем-ка,- подбавила Дора,- я буду вязать себе платок, а ты пиши.

Шутя началась работа. Повесть писалась, и платок вязался.

_____

- Что, ваша кузина...