JК
Один над нами рок :: Краковский Владимир
Страница: 22 из 117Мы пытались вызвать его на разговор по душам, говорили: “Перестань отпираться,
Абрамыч! Мы же не фашисты какие-нибудь, не расстреляем! Ты ж фамилию поменял, чтоб укрыться от антисемитов, разве мы не понимаем? Будучи интернационалистами, мы сами этих антисемитов знаешь как ненавидим? Так что нам можешь признаться честно: мол, не Романов я, а, допустим, Шульман,- мы тебя знаешь как полюбим?
Больше, чем любого Романова! Потому что, когда Романов – хороший человек, так это же сплошь да рядом, хороших Романовых – как собак небитых, тьфу на них! А вот когда хороший Шульман, так это ж как бриллиант, это ж человек против себя пошел, преодолел, вот молодец! Так держать! Всем бы Шульманам так держать! Мы, интернационалисты, очень любим, когда из других наций тоже выходят хорошие люди. Это заряжает оптимизмом и подтверждает прогрессивную мысль, что плохих наций не существует. Хорошей может стать любая! Помоги нам в этом лишний раз убедиться!”
Но Романов, как попугай: дед старовер, сына Абрамом назвал, морду б ему за это набить… То есть пытался спихнуть все с нации на деда.
Так и не признавшись, он покинул наш цех. Больше евреев к нам не попадало. Но и этих трех достаточно, чтобы вывести закономерность: в целом данная нация ничем не хуже других, но с каждым ее представителем в отдельности почему-то всегда возникает сложность.
Используя тросы и блоки с палиспастами, мы втянули гайку в цех.
Осмотр показал, что она действительно состояла из двух металлов, такие вещи называются биметаллическими. Один металл был серебристого цвета, другой – тоже, но чуть менее. Какой-то из них назывался гадолинием, какой-то – орихалком. Как их использовать, мы не знали.
Абрамыч! Мы же не фашисты какие-нибудь, не расстреляем! Ты ж фамилию поменял, чтоб укрыться от антисемитов, разве мы не понимаем? Будучи интернационалистами, мы сами этих антисемитов знаешь как ненавидим? Так что нам можешь признаться честно: мол, не Романов я, а, допустим, Шульман,- мы тебя знаешь как полюбим?
Больше, чем любого Романова! Потому что, когда Романов – хороший человек, так это же сплошь да рядом, хороших Романовых – как собак небитых, тьфу на них! А вот когда хороший Шульман, так это ж как бриллиант, это ж человек против себя пошел, преодолел, вот молодец! Так держать! Всем бы Шульманам так держать! Мы, интернационалисты, очень любим, когда из других наций тоже выходят хорошие люди. Это заряжает оптимизмом и подтверждает прогрессивную мысль, что плохих наций не существует. Хорошей может стать любая! Помоги нам в этом лишний раз убедиться!”
Но Романов, как попугай: дед старовер, сына Абрамом назвал, морду б ему за это набить… То есть пытался спихнуть все с нации на деда.
Так и не признавшись, он покинул наш цех. Больше евреев к нам не попадало. Но и этих трех достаточно, чтобы вывести закономерность: в целом данная нация ничем не хуже других, но с каждым ее представителем в отдельности почему-то всегда возникает сложность.
Используя тросы и блоки с палиспастами, мы втянули гайку в цех.
Осмотр показал, что она действительно состояла из двух металлов, такие вещи называются биметаллическими. Один металл был серебристого цвета, другой – тоже, но чуть менее. Какой-то из них назывался гадолинием, какой-то – орихалком. Как их использовать, мы не знали.