JК
Один над нами рок :: Краковский Владимир
Страница: 42 из 117Во время обследования в психушке биолог не терял присутствия духа и, тыча кукишем во все стороны, недвусмысленно заявлял: “Даже цента вам от меня не обломится! Думаете, раз меня заарканили, то и деньги ваши? Заблуждение века! Я оставлю вас с носом! Вместо того чтобы разгружать вагоны с купюрами из реальности сна в нашу реальность, я просто сам уйду в реальность сна! Если деньги не могут идти ко мне, потому что тут вы, то я пойду к ним, где вас нет! Ни стены, ни наручники удержать меня, как вы прекрасно понимаете, не смогут!” Главный кагэбист в белом халате, услышав эти слова, от бессилия закусил губу. Он понял, что проиграл…
Когда биолог закончил свой рассказ, Пушкин осмелился спросить этого гения: “Вы, значит, предатель? Готовы продать родину за тридцать сребреников?”
Коротко хохотнув, биолог сказал: “Вы называете железнодорожный состав с долларами тридцатью сребрениками? Впрочем, продал бы и за тридцать. Кто это придумал, что родину обязательно надо любить? Всю жизнь она била меня палкой по голове, чтоб я думал так, как угодно ей, она испортила мне желудок недоброкачественной пищей, она всегда мошенничала с зарплатой, выдавая мне жалкую часть заработанного… Говорят, ее надо любить, потому что она мать. Какая же мать жертвует своими детьми, лишь бы уцелеть самой? А тех, кто не погиб, плохо кормит, плохо учит, плохо лечит. Мало того, она сажает их в тюрьмы и психушки… Нет, это не мать, это даже не мачеха, а злая надсмотрщица, любить которую может только тот, кто любит быть униженным. “Видели, как собака бьющую руку лижет?” – спрашивал один поэт, сам, кстати, лизавший бьющую руку, впрочем, не так усердно, как писатель, забыл фамилию, которого родина даже казнить хотела, сослала к черту на кулички, полжизни испортила – и как он ее потом любил!..
Когда биолог закончил свой рассказ, Пушкин осмелился спросить этого гения: “Вы, значит, предатель? Готовы продать родину за тридцать сребреников?”
Коротко хохотнув, биолог сказал: “Вы называете железнодорожный состав с долларами тридцатью сребрениками? Впрочем, продал бы и за тридцать. Кто это придумал, что родину обязательно надо любить? Всю жизнь она била меня палкой по голове, чтоб я думал так, как угодно ей, она испортила мне желудок недоброкачественной пищей, она всегда мошенничала с зарплатой, выдавая мне жалкую часть заработанного… Говорят, ее надо любить, потому что она мать. Какая же мать жертвует своими детьми, лишь бы уцелеть самой? А тех, кто не погиб, плохо кормит, плохо учит, плохо лечит. Мало того, она сажает их в тюрьмы и психушки… Нет, это не мать, это даже не мачеха, а злая надсмотрщица, любить которую может только тот, кто любит быть униженным. “Видели, как собака бьющую руку лижет?” – спрашивал один поэт, сам, кстати, лизавший бьющую руку, впрочем, не так усердно, как писатель, забыл фамилию, которого родина даже казнить хотела, сослала к черту на кулички, полжизни испортила – и как он ее потом любил!..