Оракул петербургский. Книга 2   ::   Федоров А. Г.

И здесь, после этих строф, молодой Сергеев словно прозрел: в его мозгу, как ласковый, но настойчивый солнечный лучик-будильник, ворвавшийся рано утром в окно через плохо сведенные шторы, взыграла простая аналогия. Володя вспомнил простенькую греческую легенду, рассказанную миру уже порядком спившимся Александром Куприным. Большой мастер к тому времени, основательно сдал: он в основном перебивался мелкими поделками. Но, если речь заходила о святой любви, то даже решительно прогрессирующий алкоголик был способен поднять из могилы в Бозе почивший талант, отряхнуть с него на время тлетворный дурман, взбодрить свой татарский темперамент. Ему еще удастся порадовать читателей романами "Жанета", "Юнкера" и некоторыми мелочами, которые тоже засядут в голове Сергеева-младшего, помогут ему сносно ориентироваться в некоторых жизненных лабиринтах, где ведущим является хищное любопытство, а ведомым – осторожность, разум и добропорядочность.

В опубликованной в 1929 году маленькой легенде Куприн завел речь об очаровательной девушке Геро и молодом атлете Леандре, встретившимися случайно и полюбившими друг друга с первого взгляда. Но их чувство ломали печальные обстоятельства, и тогда на сцене замелькал старый пастух, насквозь пропахший козлом. Он миролюбиво и откровенно предупредил Геро, что "ничего не делает насильно, а только заманивает". И потом он "зелени" не терпел, а оставлял ее своим козлам. Младшая жрица из храма Артемиды, по его разумению, была именно такой "зеленью".