Островитяне   ::   Лесков Николай Семенович

- Я это заметила, - отвечала Ида и через минуту добавила: - Если вы нас любите, поговорите-ка вы с ним хорошенько... ,

Удивительные глаза Иды Ивановны диктовали, о чем я должен поговорить.

- Хорошо, Ида Ивановна, я поговорю.

- Вы помните, как мы с вами ели недавно орехи?

- Помню-с.

- Я думаю, ни один человек в своей жизни не съел за один раз столько этой гадости, сколько я их тогда перегрызла. Это, понимаете, отчего так елось?.. Это я себя кусала, потому что во мне вот что происходило.

Ида, сердито наморщив лоб, повернула рукою возле своего сердца.

- У меня ужасный слух, особенно когда я слышу то, чего не хотела бы слышать. Она вздохнула.

- Я обо всем поговорю, - сказал я.

Девушка пожала мне руку, сказала: "Пожалуйста, поговорите" и ушла.

На другой день я зашел утром к Истомину. Он был очень приветлив и держал себя так, как будто между нами перед этим не было никакого дутья друг на друга.

- Вы не знаете, - начал он весело, - какие на меня нынче посыпались напасти? Я ведь вчера совсем чуть не рассорился с Шульцем.

- За что это?

- А вот подите! Берта Ивановна рассуждала обо мне, какой я негодный для жизни человек, и сказала, что если бы она была моею женой, так она бы меня кусала; а я отвечал, что я могу доставить ей это удовольствие и в качестве чужой жены. Я, мол, очень люблю, когда хорошенькие женщины приходят в такое состояние, что желают кусаться. А она, дура, сейчас расплакалась.