Островитяне   ::   Лесков Николай Семенович

- Я не знаю, право, Ида, что тебе такое; из-за чего ты споришь? говорила, глядя на сестру, Берта Ивановна.

- Я и не спорю, - отвечала Ида.

- Мама этого хочет.

- А, мама хочет, так так и будет, как она хочет.

- Но неприятно, что ты делаешь это с неудовольствием.

- Это все равно, Берта.

- Ты, Ида, делаешься какая-то холодная. Ида промолчала.

- Я знаю, что Фридрих добрый, родной, и он вас любит, и я люблю... не знаю, что тебе такое?

- Я верю этому, - отвечала Ида.

-Но что ж тебе такое? что тебе этого не хочется?

- Не хочется? - проговорила, вздохнувши, Ида, - Не хочется мне, Берта, потому, что просторней жить - теснее дружба.

- Мы не поссоримся.

- И не поссорившись не всегда хорошо бывает.

- Да отчего же, Ида? отчего? ты расскажи.

- Неровные отношения.

- Мой господи, как будто мы чужие! Век целый прожили, всякий день видались: ведь все равно и так как вместе жили. Ты посуди, в самом деле, какая ж разница?

- Большая, Берта, разница. Жить порознь, хоть и всякий день видеться, не то, что вместе жить. Надо очень много деликатности, Берта, чтобы жить вместе.

- Все у тебя, Ида, деликатность и деликатность; неужто уж и между родными все деликатность?

- С родными больше, чем с чужими.

- Не понимаю; Фриц, кажется, очень деликатный человек. Разве я чем-нибудь - так ты ведь мне прямо все говоришь.

- Вместе живя, Берта, нужна постоянная деликатность; пойми ты постоянная: кто не привык к этому - это очень нелегко, Берта.