Островитяне   ::   Лесков Николай Семенович

Madame Норк долго ласкала обеих дочерей и проговорила сквозьслезы:

- Вот и Манька моя будет рада, дурка, как узнает Ида! я говорю, Манька-то наша: она как узнает, что мы вместе живем, - она обрадуется.

- Обрадуется, мама, - ответила Ида; проводив Шульцев, уложила старушку в постель, а сама до самого света просидела у ее изголовья.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Фридрих Шульц сам взялся разверстать и покончить все дела тещи. На другой же день он явился к теще с двумя старшими детьми и с большим листом картона. на котором в собственной торговой конторе Фридриха Фридриховича было мастерски награвировано на русском и немецком языке:

"Токарное заведение, магазин и квартира передаются. Об условиях отнестись в контору негоцианта Шульца et C-nie, В. О., собственный дом на Среднем проспекте".

Щульц собственноручно поставил этот картон на окно у которого обыкновенно помещалась за прилавкам Ида. Далеко можно было читать эту вывеску и имя негоцианта Шульца. Впрочем, вывеска эта не принесла никакой пользы. Преемников госпоже Норк Шульц отыскал без помощи вывески и сам привел их к теще. Заведение, квартира, готовый товар и мебель - все было продано разом. Старушка удержала за собою только одну голубую мебель, к которой она привыкла.

- А вы, сестра, не оставите ли себе чего? - отозвался Шульц, надевая в магазине свою высокую негоциантскую шляпу.

- Нет, ничего, - отвечала Ида.

- Любимое что-нибудь?

- У меня вещей любимых нет.