Страница:
13 из 34
- А что?
- Да у него есть одна престранная манера: он всё наклоняет разговор по известному склону, а потом вдруг вспоминает, что он"дворянин", и начинает протестовать и угрожать. Его уже за это, случалось, били, а ещё чаще шампанским отпаивали, пока пропьет память.
- Нет, - говорю, - я в политику не пускался, да хоть бы и пустился, ничего бы из того не вышло, потому что вся моя политика заключается в отвращении от политики.
- А это, - говорит, - ничего не значит.
- Однако же?
- Он соврёт, наклевещет, что ты как-нибудь молчаливо пренебрегаешь...
- Ну, тогда, значит, от него всё равно спасенья нет.
- Да и нет, если только не иметь отваги выгнать его от себя вон.
Мне это показалось уже слишком.
- Удивляюсь, - говорю, - как же это все другие на его счёт так ошибаются.
- А кто, например?
- Да ведь вот, - говорю, - он от вас же приезжал во время славянской войны, и у нас про него в газетах писали, и солидные люди его принимали.
Брат рассмеялся и говорит, что этого господина никто не посылал и в пользу славян действовать не уполномочивал, а что он сам усматривал в этом хорошее средство к поправлению своих плохих денежных обстоятельств и ещё более дрянной репутации.
- А что его у вас в столице возили и принимали, так этому виновато ваше модничанье; у вас ведь всё так: как затеете возню в каком-нибудь особливом роде, то и возитесь с кем попало, без всякого разбора.
- Ну, вот видишь ли, - говорю, - мы же и виноваты.
|< Пред. 11 12 13 14 15 След. >|