Страница:
62 из 176
Но, конечно, я допускаю, что ты меня любишь по-своему.
Трощейкин.
Это, вероятно, мне все снится: эта комната, эта дикая ночь, эта фурия. Иначе я отказываюсь понимать.
Любовь.
А твое искусство! Твое искусство... Сначала я действительно думала, что ты чудный, яркий, драгоценный талант, но теперь я знаю, чего ты стоишь.
Трощейкин.
Что это такое? Этого я еще не слыхал.
Любовь.
Вот услышишь. Ты ничто, ты волчок, ты пустоцвет, ты пустой орех, слегка позолоченный, и ты никогда ничего не создашь, а всегда останешься тем, что ты есть, провинциальным портретистом с мечтой о какой-то лазурной пещере.
Трощейкин.
Люба! Люба! Вот это... по-твоему, плохо? Посмотри. Это -- плохо?
Любовь.
Не я так сужу, а все люди так о тебе судят. И они правы, потому что надо писать картины для людей, а не для услаждения какого-то чудовища, которое сидит в тебе и сосет.
Трощейкин.
Люба, не может быть, чтобы ты говорила серьезно. Как же иначе, конечно, нужно писать для моего чудовища, для моего солитера, только для него.
Любовь.
Ради бога, не начинай рассуждать. Я устала и сама не знаю, что говорю, а ты придираешься к словам.
Трощейкин.
Твоя критика моего искусства, то есть самого моего главного и неприкосновенного, так глупа и несправедлива, что все прочие твои обвинения теряют смысл. Мою жизнь, мой характер можешь поносить сколько хочешь, заранее со всем соглашаюсь, но вот это находится вне твоей компетенции. Так что лучше брось.
|< Пред. 60 61 62 63 64 След. >|