JК
Падай, ты убит! :: Пронин Виктор
Страница: 28 из 118 — Много ли надо простому человеку... Сообщи о себе какую-нибудь пакость — и он счастлив.
— Ну почему же! Я вам очень сочувствую! Как вы можете так думать! — несмотря на горестные интонации, Шихин просто не мог не услышать в голосе глубокого удовлетворения. Теперь собственная судьба не будет казаться воспитательнице столь беспросветной.
— Я уже не думаю. Мне это ни к чему. Отдумался.
Шихин и Катя постояли на крыльце, привыкая к темноте, ветру и снегу. Уже совсем стемнело, и только на фоне окон можно было увидеть, как валит снег и как он несется вдоль улиц.
— Я ничего не вижу, — сказала Катя.
— Это не беда, — ответил Шихин. — Мне хуже — я ничего не понимаю. Представляешь?
— Давай так — ты будешь смотреть вперед, а я буду все понимать, а? Договорились?
— Не возражаю.
Взяв в руку теплую ладошку Кати, Шихин зашагал к девятиэтажной громаде. Там, на самом верхнем, девятом этаже занимал он со своим семейством комнату в шестнадцать квадратных метров. Эту комнату, или, скажем, эту квартиру, получила жена Шихина, Валентина, от какой-то невообразимой конторы, которая занималась художественной самодеятельностью, контролировала качество продукции местной промышленности и отвечала на письма и жалобы трудящихся по поводу коммунальных несправедливостей.
— Ну почему же! Я вам очень сочувствую! Как вы можете так думать! — несмотря на горестные интонации, Шихин просто не мог не услышать в голосе глубокого удовлетворения. Теперь собственная судьба не будет казаться воспитательнице столь беспросветной.
— Я уже не думаю. Мне это ни к чему. Отдумался.
Шихин и Катя постояли на крыльце, привыкая к темноте, ветру и снегу. Уже совсем стемнело, и только на фоне окон можно было увидеть, как валит снег и как он несется вдоль улиц.
— Я ничего не вижу, — сказала Катя.
— Это не беда, — ответил Шихин. — Мне хуже — я ничего не понимаю. Представляешь?
— Давай так — ты будешь смотреть вперед, а я буду все понимать, а? Договорились?
— Не возражаю.
Взяв в руку теплую ладошку Кати, Шихин зашагал к девятиэтажной громаде. Там, на самом верхнем, девятом этаже занимал он со своим семейством комнату в шестнадцать квадратных метров. Эту комнату, или, скажем, эту квартиру, получила жена Шихина, Валентина, от какой-то невообразимой конторы, которая занималась художественной самодеятельностью, контролировала качество продукции местной промышленности и отвечала на письма и жалобы трудящихся по поводу коммунальных несправедливостей.