JК
Первое второе пришествие :: Слаповский Алексей
Страница: 171 из 250В выходные дни устраивал совместные вылазки на природу: зимой — на лыжах, летом — на велосипедах, осенью — грибы собирать, весной — вести наблюдения. В будние же дни он бегал по утрам трусцой, после чего принимал контрастный душ. То есть у кого угодно могли появиться болезни, только не у Иннокентия Валерьевича.
Но этого мало, появилась еще какая-то зараза в душе.
Словно бес нашептывал Иннокентию Валерьевичу: а что, Иннокентий Валерьевич, вдруг тот парень, на которого ты накляузничал, пострадал из-за твоей кляузы? Не хочешь ли теперь рассудить свою болезнь как плату, так сказать, за навет?
Отмахивался Иннокентий Валерьевич.
И шел по врачам.
Ему прописывали лекарства и процедуры.
Он выполнял.
Не помогало.
Наоборот, добавились новые неприятные ощущения: то ноги похолодеют, то руки онемеют.
А бес нашептывает: что, Иннокентий Валерьевич, не успел начать недужить, а уже раскис, твердый ты и убежденный человек! Вон какие уже мысли у тебя нехорошие, уже ты подумываешь, что это, возможно, от однообразной мужской жизни с умеренной супругой; уже тайком, вспомнив, что родители твои, сельские люди, окрестили тебя при рождении, ты купил и стал надевать крестик! Украдкой нацепишь утром в ванной, а придя с работы, снимаешь — чтобы супруга не увидела и не посмеялась. Как это понимать, Иннокентий Валерьевич?
Иннокентий Валерьевич не знал, как это понимать.
Он лег в больницу на всестороннее обследование.
Его успокоили.
Ничего страшного.
Но этого мало, появилась еще какая-то зараза в душе.
Словно бес нашептывал Иннокентию Валерьевичу: а что, Иннокентий Валерьевич, вдруг тот парень, на которого ты накляузничал, пострадал из-за твоей кляузы? Не хочешь ли теперь рассудить свою болезнь как плату, так сказать, за навет?
Отмахивался Иннокентий Валерьевич.
И шел по врачам.
Ему прописывали лекарства и процедуры.
Он выполнял.
Не помогало.
Наоборот, добавились новые неприятные ощущения: то ноги похолодеют, то руки онемеют.
А бес нашептывает: что, Иннокентий Валерьевич, не успел начать недужить, а уже раскис, твердый ты и убежденный человек! Вон какие уже мысли у тебя нехорошие, уже ты подумываешь, что это, возможно, от однообразной мужской жизни с умеренной супругой; уже тайком, вспомнив, что родители твои, сельские люди, окрестили тебя при рождении, ты купил и стал надевать крестик! Украдкой нацепишь утром в ванной, а придя с работы, снимаешь — чтобы супруга не увидела и не посмеялась. Как это понимать, Иннокентий Валерьевич?
Иннокентий Валерьевич не знал, как это понимать.
Он лег в больницу на всестороннее обследование.
Его успокоили.
Ничего страшного.