Страница:
414 из 1069
Талицкого увели, но с порога он успел крикнуть:
— Не потеряй венца ангельского, Игнатий! Он ждёт нас на небесах, а здесь…
Голос его ещё звучал за дверями, но слов не было слышно.
Тогда первоприсутствующий обратился к Игнатию:
— Игнатий, епископ тамбовский утверждаешься ли ты на всём том, что показал здесь?
— Утверждаюсь, троекратно утверждаюсь.
— Иди с миром, — сказал первоприсутствующий.
Увели и Игнатия. Архиереи переглянулись.
— Вина его велика… но… блаженны милующие, — тихо сказал один из них и взглянул на первоприсутствующего.
— Лишению архиерейского сана повинен, — проговорил последний.
— И лишению монашеского чина, — добавили другие.
— Обнажению ангельского лика, но не смерти, — заключил первоприсутствующий.
Прошло несколько дней.
В Преображенском приказе, в застенке, перед князь-кесарем Ромодановским и перед заплечными мастерами стоит епископ Игнатий.
Но он уже не епископ и не Игнатий.
Он — Ивашка Шалгин, и не в епископской рясе и не в клобуке, а совсем голый и с бритою головой.
— Стоишь на своём, Ивашка? — спрашивает его князь-кесарь.
— Стою.
Ромодановский глянул на палачей:
— Действуйте да чисто чтоб!
Палачи моментально схватили бывшего архиерея, скрутили и подняли на дыбу.
Послышался страшный стон, и плечевые суставы рук выскочили из своих мест.
Мученик лишился сознания.
|< Пред. 412 413 414 415 416 След. >|