Письма из деревни   ::   Энгельгарт А Н

Она готовит мне кушанье, моет белье, заведует всем хозяйством. Она же доит коров, заведует молочным скотом, бьет масло, собирает творог. Авдотья - главное лицо в моем женском персонале, и все другие бабы ей подчинены, за исключением "старухи", которая хозяйкой в застольной.

Обед заказан. Баба уходит. Я пью чай и мечтаю о том, как будет хорошо, когда нынешнею весною вычистят низины на пустошах и облогах, через что покос улучшится и сена будет больше.

Пью чай, курю и мечтаю. Иван староста пришел; одет в валенки и полушубок.

- Здравствуй, Иван. Ну, что?

- Все слава богу. Корм скоту задали. Корова бурая белобокая телилась.

- А! Благополучно?

- Слава богу. Схолилась как следует. В маленький хлевок поставили.

- Телочку телила?

- Телочку - буренькая, белоспиная... Ничего телочка.

Я достаю из стола записную книгу, записываю новорожденную телочку в список нынешних телят: "No 5/72 - бурая белоспиная телочка 8/11 72 от No 10" и смотрю по календарю, когда телочке будет шесть недель, что отмечаю в книге.

- Что, хорошо съели вечернюю дачу?

- Хорошо съели, только былье осталось. Пустошное сено, сами изволите посмотреть, роговой скот хорошо будет съедать: кроме былья, ничего не останется, потому в нем вострецу нет.

- Что это Лыска вчера вечером лаяла? 21

- Так, ничего. Волки, должно, подходили.

Молчание. Говорить больше не о чем. Иван, выждав, сколько требует приличие, и видя, что говорить больше нечего, берет чайную посуду и уходит к Авдотье пить чай.