Питерщик   ::   Писемский Алексей

Комната вся была оклеена сборными обоями: несколько полосок французских атласных, несколько хороших русских и, наконец, несколько дешевеньких; штукатурный потолок был весь расписан букетами, так что глазам было больно смотреть на него; в переднем углу стояла красного дерева киота с образами и стол, на котором были нарисованы тарелки, а на них - разрезанные фрукты, а около - серебряные ножи и вилки; лавок не было, их заменяли деревянные стулья, выкрашенные как будто бы под орех. В заднем углу стояла кровать с ситцевыми занавесками, к которой Клементий бросился тотчас, как мы вошли, и начал выкидывать оттуда различную дрянь, говоря: "Эк у них тут навалено! Что это за баба необрядная, все ей не в заметку!.."

- Извините уж, батюшка, - прибавил он, обращаясь ко мне, - в чем застали, в том и судите, не чаяли вашей милости.

Я просил его не хлопотать, а велеть, если у него есть, согреть мне самовар.

- Как, сударь, не быть этого заведенья: не те нынче времена и не такие здесь места, чтобы не быть... Дарья Михайловна! - крикнул он в дверь, поживее самовар, да приготовьте там чайник и чашки - все, как следствует, главная причина, перемойте почище.

- Славный у тебя дом, - сказал я.

- Живет, батюшка, по деревне.

- Сам строил или еще старик?

- Нет, уж сам выводил; лес как-то нынче не против старины: крепости и ядрености никакой не имеет.

- А эти цветы на потолке не сам ли рисовал?

- Никак нет-с: чужие по найму мазали.

- Да ты питерщик?

- Питерщик был-с.

- А по какому мастерству?

- Да тоже вот по этой, по малярной части.

- В домах, что ли, расписывал?

- Всяко-с: и по наружности занимались и внутри отделку брали.