Поль Верлен и декаденты   ::   Горький Максим

Они желали бы на чем-нибудь укрепиться и не видят вокруг себя ни одной точки опоры; от этого они меняют свой цвет, как хамелеоны, сегодня морализируя, завтра являясь апологетами порока и виртуозами его.

Среди них полный раскол: в то время как Метерлинк, Галифе и Верлен плачут о истязуемой истине, о загрязненных добродетелях и зовут людей к богу, Мореас, Ролина и Пеладан сочиняют скабрезные историйки в духе маркиза де-Сада и преподносят их публике под самодельным соусом философии, основное положение которой гласит:

"Мир - это я, и все законы мира - это я. Мое воображение создает, мой ум разрушает; я вижу, что в мире нет ничего способного противостоять силе моего озлобления, я чувствую, что все, что есть,- это я. И сердце мое полно холодной тоски о древности, когда все было так крепко, хотя люди были еще сильнее, чем я".

Но как та, так и другая группа имеет одну общую, родственную черту страсть заглядывать куда-то во мрак, туда, откуда никто, ни один гений не мог вынести чего-либо ясного,- страсть выходить из пределов жизни в область, которая все еще не доступна уму и, всего вероятнее, будет понята не им, а сердцем, если только когда-либо она даст понять себя.

Есть наслаждение в бою

И бездны мрачной на краю...